Олег Рой - Банкротство мнимых ценностей

Отныне мужчины для нее больше не существовали. Болтовня клиенток в салоне о своих и чужих любовниках, своих и чужих мужьях, их достоинствах и недостатках теперь оставляла Карину совершенно равнодушной. Она смотрела на своих клиенток только под одним углом зрения: мое – не мое. Чаще было «не мое».

Память тела о Фреде сидела в ней как заноза. Тело жаждало любви, и, раз Фреды не было, Карина решила искать ей замену. Завела несколько знакомств через Интернет, выбирая коротко стриженных спортивных брюнеток, но не таких, которые подражали мужчинам, а имевших свой собственный стиль, желательно тонкий и элегантный. Иногда по старой памяти заходила в «Акулу», посещала и другие клубы. В общем, ей нравилось. Не хватало чего-то, конечно, но все равно нравилось.

Единственное, что напрягало Карину, – это родня. Каждая поездка в гости к «своим» грозила скандалом. Приезжая к матери, она раз за разом подвергалась сначала расспросам, а потом и упрекам. Разговор всегда начинался одинаково. После чая, вымыв посуду, мать вытирала мокрые руки о полотенце, садилась напротив Карины на кухне и смотрела на нее тяжелым взглядом:

– Ну, как у тебя?

Интересовало ее при этом не здоровье дочери, не ее настроение и даже не дела в салоне, а исключительно ее личная жизнь. Карина отмалчивалась или пыталась перевести разговор на другую тему, но это не получалось.

– Что, мама? Что не так? – взрывалась тогда Карина. – Деньги я зарабатываю, себя содержу, семье помогаю. Что еще я должна делать, чтобы ты от меня отстала? Ты с детства мной недовольна, дай мне хоть сейчас пожить по-человечески.

Мать поджимала губы и отворачивалась к окну:

– Ты все сказала?

Карина нервно дергала головой, как будто прогоняя назойливое насекомое.

– Тебе сколько лет сейчас? – спокойно спрашивала мать. – Скоро тридцать? Не пора ли подумать о детях? Когда еще родишь? Мужа упустила, а теперь что?

Об особенных пристрастиях дочери она, конечно, и не догадывалась.

– Успеется, – мрачно отвечала Карина. – Сначала на ноги встать надо.

– Отец был бы тобой недоволен, – продолжались упреки. – Женщине не делами надо заниматься, а семьей. Пусть братья деньги зарабатывают, ты о другом подумай.

– Всегда ты так: братья, братья… А я вечно на втором плане.

– Так положено. Они мужчины, ты женщина.

– У Гуссейна и Карена семьи есть, им о них заботиться надо. А кто обо мне подумает?

– Замуж тебе опять нужно, муж и подумает. Кто тебя будет любить, когда нас не станет? Я не смогу умереть спокойно, зная, что ты одна остаешься…

Эти нотации утомляли и раздражали Карину. Ей не хотелось разочаровывать родственников, где-то глубоко внутри она чувствовала свою вину, что не слушает их, все-таки воспитана она была в восточной семье. И уж конечно, Карина боялась, что мать узнает о ее недавно открытой в себе склонности. Ну не объяснишь же матери, что ее тошнит от мужчин, от их грубых волосатых тел. А дети… Зачем ей дети?

Маринка, жена Лохнесса, приглянулась ей сразу, с первого взгляда. Карина заехала поздравить своего бывшего мужа с днем рождения, а заодно и потолковать о покупке нескольких компьютеров для ее салона. После развода Крутилины стремились сохранять цивилизованные отношения, тем более что само расставание прошло спокойно, да и совместные дела у них оставались.

День рождения проходил в загородном коттеджном комплексе на берегу водохранилища. Лохнесс снял несколько домиков и разместил в них всех своих гостей. Празднование началось в пятницу вечером. На следующее утро Марина проснулась рано, ее мутило от выпитого накануне, во рту все пересохло. Она выбралась из постели и, стараясь не разбудить Женю, вышла на улицу.

Рядом с потухшим мангалом на длинных деревянных столах валялись остатки вчерашней еды, пустые бутылки из-под пива и крепких напитков, пластиковые тарелки. Марина нашла одну нераспечатанную бутылку минералки, открыла ее и жадно сделала несколько глотков. На скамейке перед мангалом курила темноволосая женщина лет тридцати. Марина ее не вспомнила.

– Простите, у вас сигареты не будет? – спросила она, зябко кутаясь в кофту.

Карина молча протянула пачку, внимательно разглядывая ее лицо.

Марина закурила и взглянула на женщину.

– Извините, а как вас зовут? Вы из наших гостей? Просто вчера я вас тут не видела…

– Я Карина, – она усмехнулась, – бывшая жена Лохнесса, то есть Жени, конечно. Вчера я не смогла приехать, меня задержали дела.