Анна Данилова: Госпожа Кофе

До встречи с Сережей я работала секретаршей в одной маленькой фирме, получала гроши и чувствовала себя самым мерзким образом, я стыдилась своей бедности, считая, что только человек без мозгов может влачить такое вот нищенское существование. Сидя за своим столом в приемной и раскладывая документы, я мечтала о другой жизни, о том, как у меня когда-нибудь появятся деньги, как откуда ни возьмись свалится мне на голову квартира, красивая мебель, как я куплю себе машину – кабриолет. Идиотские мечты, о которых даже стыдно вспоминать – все как у всех. Я даже не столько мечтала о мужчине, который все это принесет мне на блюдце, сколько о материальных благах. Деньги, деньги – я страстно их желала. И, видит бог, дождалась. Сережа зашел в нашу фирму по каким-то своим делам, увидел меня, наши взгляды встретились. Он этим же вечером пригласил меня в ресторан. А дальше все было, как в хорошей мелодраме – любовь, страсть, путешествие в далекую теплую страну, волшебный отель, вкусная еда, жара, солнце, полные чемоданы новой одежды, самолеты-аэропорты-вокзалы, возвращение в родной город, уютная съемная квартирка, жаренная по-домашнему курочка на ужин, мечты о будущем, аборт, вторая беременность, тревоги, ожидания, покупка новой благоустроенной квартиры, машина, роды, смерть малыша, снова самолеты-аэропорты-вокзалы, Германия, Франция, восстанавливающая терапия, долгие прогулки по ухоженным паркам-садам Европы, дорогие магазины, роскошные рестораны, золото, брильянты, возвращение домой, покой, лень, книги, телевизор, бисквиты с кофе по утрам и ужины в ресторанах перед сном. И все как во сне, как будто бы все это происходило не со мной, а с героиней какого-то сериала. Я разучилась чувствовать. Сережу Минкина я не любила, а просто воспринимала как данность. Я поняла, что начинаю тупеть, что у меня пропадают всяческие желания и что ничего не доставляет мне радость. Безвкусие, бесчувствие.

И вот тогда-то появился Тимур. Он зашел к нам вечером обсудить какой-то вопрос с Сережей. Сережа – хорошо сохранившийся холеный блондин, спокойный, даже меланхоличный, я бы даже сказала, медлительный, заторможенный (что не мешало ему зарабатывать огромные деньги). Тимур – красивый брюнет с печальным умным лицом. Движения порывисты, нервны, кажется, что в нем бушуют ураганы, сверкают молнии, шумят грозы и грохочет гром. Он – комок нервов, сгусток мощной электрической энергии. Тимур – одноклассник Сережи, он пришел к нему просить о помощи, и чувствовалось, как он страдает от того, что ему приходится унижаться. Ребенок заболел, срочно требуются деньги на операцию, на работе – проблемы, кажется, фирму, в которой он тогда работал, закрывали – хозяин пустил дело на самотек и сам, увлекшись путешествиями, растратил все свои деньги. Сережа дал необходимую сумму, Тимур обещал отработать. Я видела, что он уходит от нас с тяжелым сердцем и тяжелым кошельком. Сумма была внушительная, и трудно сказать, где и каким образом он мог бы ее отработать.

А я тогда всю ночь не спала. Думала о Тимуре. Мне не было дела ни до его жены, ни до его больного ребенка. Я хотела, чтобы он пришел еще раз, вновь увидеть его, услышать его голос, запомнить на всю жизнь его мужественное узкое лицо с раскосыми глазами цвета морской волны и бровями вразлет, аккуратно уложенные густые черные с проседью волосы, бледные плотно сжатые губы, пальцы рук, нервные, тонкие, сухо постукивающие по столешнице.

Но он не пришел. Потом я узнала случайно, что в тот вечер, когда он шел от нас, прижимая к груди пачку с деньгами, на него напали и отняли деньги, что он влез в долги, и в его жизни началась черная полоса. Ребенка, однако, удалось спасти, но Тимур словно потерялся. Он бросался в какие-то авантюры, вкладывал занятые деньги в какие-то проекты и снова все терял, снова занимал, перезанимал, брал кредиты.

Все эти крупицы информации я узнавала от Сергея, осторожно выведывая у него все, что могло касаться Тимура.

Однажды, спустя примерно полгода со времени нашего знакомства с Тимуром, вечером, почти ночью, я спустилась в магазин за чаем. Я не хотела чаю, но знала, что он кончился – странное дело, у меня никогда прежде такого не было, чтобы закончились все запасы чая. Возможно, мне тогда просто захотелось выйти из дома. Сергей был в Англии, подписывал какой-то важный контракт.

И вот в супермаркете я увидела Тимура. Он выбирал виски. Я подкатила к нему с тележкой, в которой было пять красивейших жестяных коробок с чаем. Мы поздоровались. Мне хотелось, чтобы все покупатели с продавцами на какое-то время исчезли, чтобы мы остались одни. Быть может, никогда еще мне не хотелось чего-то (вернее, кого-то) так сильно. Словно я проснулась и обнаружила себя живущей совершенно чужой и бессмысленной жизнью, и мне предоставлялась возможность вернуться в жизнь свою, некогда потерянную. И Тимур был моим, я это откуда-то знала. Я даже физически почувствовала себя иначе. Стала как бы легче, и движения мои приобрели какую-то приятную порывистость.