Никита Филатов - Белый крест, или Прощание славянки

Офицеру пришлось признать:

- Наверное.

Махмуд грязно выругался по-русски, а Тайсон продолжил:

- Была бы здесь река... Самое милое дело: привязать к "маяку" деревяшку подходящую, а забросить подальше, чтобы плыла по течению. Пусть отслеживают, кому надо!

Подполковник поглядел на Тайсона с возрастающим уважением:

- Профессионально.

- Как учили, земляк. Все! Кончайте курить, подъем...

Часа через два они услышали шум проезжающего автомобиля, и вскоре оказались прямо еред дорогой, снова напомнившей Алексею типичный российский проселок: разбитый грунт, колея от колес, две канавы и грязь на обочинах.

- Тихо! Ложись.

Мужчины выполнили команду, причем Махмуд расположился рядом с подполковником и а всякий случай упер ему в бок пистолет.

Дорога оказалось достаточно оживленной - справа уже опять нарастал, приближаясь, ромкий механический рев. Алексей решил даже поначалу, что это какой-нибудь танк или бронетранспортер, но из-за поворота выкатился обычный грузовик с открытым кузовом.

Кабина его была украшена гирляндой из местных цветов. Лобовых стекол не было вообще, а из двери кокетливо свешивался плетеный коврик, так что узнать в этом чуде техники российский "камаз" могли бы только опытные автомобилисты.

Судя по всему, двигатель был изношен до предела, а рессоры приказали долго жить ещё есколько лет назад. Низкие борта кузова мотались из стороны в сторону на каждой яме, и вместе с машиной трясло расположившихся в грузовике пассажиров: примерно дюжину чернокожих крестьян, двух овец и ещё какую-то живность. Пирамида из клеток и ящиков, сложенная у кабины, в любой момент могла вывалиться на дорогу - впрочем, это, видимо, нисколько не волновало молоденького водителя-негра и сидящую рядом с ним старуху.

Когда, наконец, неторопливый грузовик скрылся из виду, над дорогой ещё долго висело ерное, вонючее облако выхлопных газов.

- Вроде, пока спокойно? - Не выдержал Алексей.

Тайсон с явным неудовольствием посмотрел на него и все-таки кивнул: судя по всему, естные жители ещё ничего не знали.

- Ладно. Кончай болтать.

Он поднялся и первым шагнул из-за дерева.

"Русский за границей если не шпион, то дурак..."

И.С. Тургенев

ГЛАВА ПЯТАЯ

Деревня считалась небольшой. Дюжина деревянных, обмазанных глиной домиков на этом ерегу реки, и примерно столько же на другой стороне, за мостом.

Вместо крыш наверху были плотно уложены листья и хворост, заборы отсутствовали, а на еревках, растянутых между домами, сушилось белье вперемешку с соленой рыбой. В тени, под одним из навесов, играли дети.

Из невидимого радиоприемника доносились громкие звуки музыки, которую почему-то ринято считать танцевальной.

- Значит, это ещё не граница?

- Нет.

- Очень жаль.

Кроме детей, по улице бродила всяческая домашняя птица - в основном, индюки с длинной еей и пестрые курицы. Неподалеку, на поляне со следами свежей вырубки, паслось несколько скучных, тощих коз.

И ещё тут, разумеется, были местные собаки. Именно из-за них пришлось расположить аблюдательный пункт довольно далеко от деревни, хотя местами густой лес подступал вплотную к домам. Обзор с этой позиции оказался значительно хуже, зато теперь ветер постоянно дул в сторону Тайсона и его спутников.

- Жрать охота, - прошептал Алексей.

- Заткнись! - Откуда-то из дворов так потянуло дымком и дурманящим запахом горячей ищи, что у Тайсона засосало под ложечкой:

- Потерпи. Уже скоро.

- Придется.

Они прятались в зарослях уже не первый час, а до наступления сумерек была ещё чертова йма времени. К тому же, доставали комары, от которых не помогали никакие салфетки или "карандаши" со специальным составом...

Из крайнего домика вышла толстая негритянка. Присела, помочилась прямо во дворе - и шла обратно.

- У тебя все тот же?

- Да. Скучает.

Видимо, вооруженного человека перед въездом в деревню, никто не думал сменять на осту. Во всяком случае, парень так и просидел целый день перед въездом в деревню, периодически погружаясь в дремоту и открывая глаза для того только, чтобы перетащить вслед за уползающей тенью себя и большой автомат на веревочке.

Одет охранник был в майку с портретом Боба Марли и в маскировочные штаны. Обувь он, чевидно, считал излишеством. Зато на макушке красовался берет ядовито-зеленого цвета, напоминавший фасоном те, которые Алексей видел у полицейских в столице. Хотя, конечно, здесь и сейчас это могло значить все, что угодно: форменный головной убор в равной степени мог свидетельствовать как о нахождении владельца на государственной службе, так и о его принадлежности к какому-нибудь антиправительственному вооруженному формированию.