Юлия Шилова - Карьеристка, или без слез, без сожаления, без любви

– Хреново отрабатывает. Если бы не ты, то меня бы вчера убили.

– Нин, ну есть же определённые сложности. Сама понимаешь. Со взрывом твоей машины всё более-менее понятно, очевидно, тебя хотели запугать.

– А вчера тоже хотели запугать?

– Вчера хотели убить.

– Вот и я про то же.

– Пойми, все нюансы известны только настоящей Нине. Уж она-то явно знала, кто хотел её запугать.

– Думаешь?

– Да я в этом просто уверен. Кому-то перешла дорогу, помешала. А может быть, даже кого-нибудь кинула, не рассчиталась. Мы можем только усиленно тебя охранять, а выдвигать версии нам трудно. Настоящую правду и истинное положение дел знает только она.

– Эта сука кого-то кинула, а мне отдувайся.

– Нина, я рядом. А это значит, что тебе ничто не угрожает.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Только не забывай, что о наших с тобой отношениях никто не должен знать.

– Нина, могла бы и не предупреждать. Я же на голову не отмороженный. Всё прекрасно понимаю.

– Я когда тебя увидела, то сразу подумала, что ты очень умненький и сообразительный мальчик.

Когда я подъехала к офису и увидела красный «бентли», моей радости не было предела, а на глаза навернулись слёзы.. Это маленькая компенсация за мою тяжёлую жизнь. То ли ещё будет!

Мне хотелось выскочить из машины и начать танцевать от радости, но я помнила, что сейчас я не Аня и не могу себе этого позволить.

– Нина Львовна, ну как? – взволнованно спросил меня Эдуард Генрихович, когда я подошла к «бентли» и, затаив дыхание, погладила её по капоту.

– Шикарно, – бросила я, поправляя очки. – Хочу проехать.

– Но одну мы вас не можем отпустить.

– А я и спрашивать не буду. Я хочу проехать одна.

Зачем в такой машине посторонние мужики? В ней нужно ездить одной, наслаждаться собственной значимостью, вызывая всеобщую зависть. Эх, Анька, деревенская девчонка, разве ты когда-нибудь могла подумать, что у тебя будет собственный «бентли» цвета крови?! Ты, которая воровала в булочной хлеб, которая постоянно хотела есть и не могла по ночам заснуть от голода. Уж я-то хорошо знаю, что это такое, когда кружится голова, покидают силы и начинаются обмороки. Каким же вкусным мне тогда казался белый хлеб, когда я умудрялась стащить его в магазине, спрятав в рваную болоньевую куртку. Я садилась прямо за магазином и ела. Мне казалось, что на свете не существует еды вкуснее хлеба. У него была такая хрустящая корочка. Господи, какая же я тогда была счастливая! А однажды я разжилась картошкой в соседском сарае. Целым пакетом. Мы с другой ребятнёй пекли её прямо на пустыре и ели, обжигая рты, с безумной жадностью. А как одно время я просила деньги на автобусной остановке, когда видела людей не из нашей деревни. Подходила и клянчила:

– Тётенька, дяденька, дайте копеечек. Кушать хочется.

Кто-то лез в кошелёк и давал, а кто-то, брезгливо морщась, отмахивался от меня, как от проказы, и говорил, чтобы я просила денег у своих родителей. Последние бесили меня больше всего. Неужели было непонятно, что если я прошу денег у чужих людей, то у своих ничего нет.

– Иди папе с мамой претензии предъявляй, – сказала одна сердитая женщина. – Понарожали нищету, а кормить не хотят. Голь перекатная. Иди отсюда.

– Тётенька, ну всего несколько копеечек. От вас же не убудет? Я хлебушка себе куплю.

– Иди заставляй своих родителей работать, – злобно шипела женщина.

– Да работы в деревне нет.

– Кто хочет работать, тот всегда найдёт. Сами, видать, тунеядцы, да ещё и тунеядцев плодят. Стерилизовать таких, как твои родители, надо.

– Да у меня папка с мамкой пьют.

– На водку деньги у них есть.

– Они когда бражку ставят, когда самогонку гонят.

– Значит, и на хлеб тебе найдут.

Женщина сморщила нос и прикрикнула:

– Пошла отсюда, маленькая, грязная попрошайка! Брысь, я сказала!

В этот момент на дороге показался автобус, женщина полезла в сумку, чтобы достать кошелёк и приготовить деньги на билет, но я успела выхватить у неё кошелёк и бросилась прочь. А потом была неделя счастья!!! Сколько чупа-чупсов я накупила… Сколько зефира, мармелада и мороженого… И ведь почти всё это я ела первый раз в жизни. Вот такое у меня было бесконфетное и совсем не детское детство.

А теперь у меня свой красный «бентли»… Мечты сбываются, нужно только верить в их осуществление.

– Нина Львовна, мы вас никуда не отпустим одну, – вновь сказал начальник службы безопасности, прервав мои воспоминания. – Особенно после того, что вчера произошло. Вы везде будете ездить с усиленной охраной.