Наталья Андреева - Утро ночи любви

И вернула фотографию Алине. Та положила ее на стол и пояснила ему:

– Дом у меня небольшой, поэтому прислуга приходящая. Здесь постоянно живем только мы с Геной. По будням приходит садовник, два рада в неделю домработница. Еще есть кухарка, но ее услугами я пользуюсь не каждый день. Иногда ужинаю в городе, в ресторане. Или в гостях, – быстрых взмах ресниц, еле уловимая улыбка. – У меня много знакомых, среди них много мужчин. Я часто уезжаю, у меня, кроме загородного дома, есть пентхаус в Москве, я там бываю, а в холодное время года живу за границей. У меня там есть пара домов. Во Франции, на побережье, и... Впрочем, я отвлеклась. Я только хотела сказать, что для мелких хозяйственных работ нанимаю людей случайных. Через Гену, разумеется. Этим летом много дождей. Мои газоны в ужасном состоянии, вот я и попросила Гену что-то с этим сделать. Она пошла на ближайшую стройку и... Этот мальчик делал дренаж на участке.

– Копал сточную канаву? – уточнил он.

– Именно, – кивнула Алина Вальман. – Это все?

«Мальчик», – подумал он. – «Сколько же ей лет? Ване Курехину было двадцать четыре. Да лет тридцать, похоже. Или... Неужто больше? Да нет. Не может быть».

– Сколько вы ему заплатили?

Она смутилась. Он слегка напрягся. Что это? Легенду до конца не отработали? Или она не любит говорить о деньгах? Выводы делать преждевременно.

– Гена, сколько? – беспомощно посмотрела Алина Вальман на телохранительницу.

– Тысячу, – ответила та.

– Тысячу рублей? – уточнил он.

– Это много или мало? – с улыбкой спросила Алина, которая уже пришла в себя. – Извините, я живу другой жизнью и не всегда могу предсказать реакцию людей не моего круга, упоминая ту или иную сумму денег. Поэтому стараюсь о них не говорить.

– Я строителей не нанимаю, – резко ответил он. – Разве что мать. Соседа дядю Колю за бутылку водки.

– Выходит, я переплатила? – наивно спросила Алина. – Гена, слышишь? Мы переплатили! Скажите, а какую водку берут строители? Я в этом, если честно, не разбираюсь.

– Сорок градусов, – мрачно сказал он. – Можно самогон.

– Гена, у нас есть самогон?

Та пожала плечами.

– А где он продается? – спросила у него Алина Вальман.

Терпение его кончилось. Он встал, засунул в карман фотографию и сурово сказал:

– Я буду иметь в виду ваши показания. Значит, он заходил сюда один раз? Не больше?

– Возможно, что не один, – Алина Вальман тоже поднялась. – Канава была глубокой.

– А он ничего вам не рассказывал? О себе, о своем городе, о...

Поймал ее удивленный взгляд и осекся. Представил, как полуграмотный Ваня Курехин сидит в этой роскошной гостиной, пьет кофе и рассказывает о жизни в Пензе. Она вообще знает, где это? Маршруты Алины Вальман лежат в другом направлении: к берегам Европы. Глупость сказал.

– Гена вас проводит. На всякий случай: вот моя визитка. Если у вас возникнут ко мне еще какие-то вопросы, пожалуйста, звоните.

Он взял протянутую визитку. Бумага цвета слоновой кости, должно быть, дорогая. Красные буквы: «Алина Вальман». Ниже телефон: 666-06-66. Он невольно вздрогнул. Она смотрела на него и странно улыбалась.

– Спасибо, – хрипло сказал он.

– Свои координаты не оставите? – все с той же странной улыбкой спросила она.

– 02.

– Я сейчас запишу.

– Лучше купите справочник.

– Я, конечно, богатая женщина, но не транжира. Ваш телефон мне, может, еще и понадобится, а вот все остальные вряд ли.

– Вы что, не болеете? Вам не грозит пожар?

– На этот случай у меня есть страховка. Если же я заболею, мне вряд ли придет в голову набрать телефон «скорой помощи». Ко мне приедут из частной клиники, где я прохожу ежегодное обследование. Всего хорошего. Гена, проводи.

Когда калитка захлопнулась, он не сразу пришел в себя. Мыслями все еще был там, в гостиной у Алины Вальман. Чувства были противоречивые. Хотелось бежать отсюда как можно скорее, и в то же время страстно хотелось остаться. А она, похоже, ждала. Ждала, что он вернется. Показалось, что глазок видеокамеры живой. За ним следили. Стряхнул оцепенение и принял, наконец, решение. Бежать. Попятился, чтобы оказаться вне зоны видимости. Все это было странно. Почему его впустили? Почему хозяйка была с ним так любезна? Если она не имеет ко всему этому никакого отношения, зачем тратить время на какого-то оперуполномоченного? Что ей от него надо?

«Дурак», – мысленно обругал он себя. «Ну почему, если богатый, так обязательно хам? Она помогла мне сделать мою работу, только и всего. И ничего за этим нет».