Татьяна Полякова - И буду век ему верна?

– Ну, вот и прибыли, – заявил мне верзила, он сидел впереди, но счел необходимым повернуться и выдать мерзкую улыбочку. – Посмотрим, как ты сейчас запоешь.

Говорил он с издевкой, но при этом сам здорово нервничал. Похоже, предстоящее свидание с боссом и его не особо радовало. Подбадриваемые тычками в спину, мы поднялись по ступенькам. Массивная дверь с глазком распахнулась, и я увидела еще одного решительного типа, он посторонился, пропуская нас. Здание, в котором мы оказались, было скорее всего офисом, по крайней мере выглядело как большинство контор: пластиковые потолки, плитка под мрамор под ногами, крашенные голубой краской стены. В общем, ничего зловещего.

Узким коридором мы прошли к неприметной двери, здоровяк забежал вперед и предусмотрительно постучал, ему никто не ответил. Приоткрыв дверь, заглянул в комнату, потом повернулся к нам, распахивая створку пошире.

– Заходи, – буркнул сердито.

Мы оказались в небольшой комнате с окном, забранным решеткой. Письменный стол, четыре стула, стеллажи с документацией. Обычный кабинет, в котором граждане проводят время с 8 до 17.00, кто с большой пользой для себя, а кто вовсе без всякой пользы. Пока я оглядывалась, верзила кивнул нам на стулья, предлагая устраиваться. Мы сели и стали ждать, что будет дальше. Один из парней остался с нами, верзила и еще двое из тех, что нас сюда сопровождали, удалились. Маеты на их лицах лишь прибавилось.

Время шло, а ничего не происходило. Славка то и дело поглядывал на меня и силился улыбнуться. Наверное, таким образом рассчитывал вселить в меня уверенность. Я с длинной и довольно бестолковой молитвой обратилась к господу, призывая его обратить внимание на наше бедственное положение и посодействовать тому, чтобы Славка благополучно выбрался из передряги. Парень, пристроившийся на стуле возле окна, неутомимо таращил на нас глаза, пресекая все попытки заговорить.

Наконец дверь распахнулась, и в комнату вошел молодой мужчина. Высокий, крепкий, светловолосый. Симпатичное лицо, на котором тут же появилась улыбка. Я бы назвала ее обаятельной, если б не была уверена, что ничего хорошего от ее обладателя ждать не приходится.

– Привет, прекрасная дворничиха, – весело сказал он и сел за стол напротив нас.

– Здравствуй, Дима, – спокойно ответила я, сообразив, кто передо мной. На Вадима он был не похож, точнее, что-то знакомое в его облике угадывалось, но не настолько, чтобы сразу указать на родство. А вот глаза были отцовские. И от этого мне стало не по себе. Словно сам Вадим сидел напротив, насмешливо глядя на меня.

– Ну, вот и встретились, – сказал Дима со вздохом, как будто ждал этой самой встречи долгие годы, а теперь вдруг между делом выяснил, что ждать, в сущности, было нечего.

– Да, – кивнула я. – Признаться, не ожидала встретить тебя в такой обстановке.

– Да ну? – засмеялся он. – А чего же к любовнику своему бросилась сломя голову? Да еще тачками с ним поменялась. Старый трюк, а, смотри-ка, сработал, – вновь засмеялся он. – Значит, Стас смылся на твоей машине? – Тут Димка повернулся к двери, которую оставил открытой, и гаркнул: – Без этого стервеца лучше не возвращайтесь. Не мог он далеко уйти. Напрягите ментов, черт возьми, что, так трудно найти тачку?

Ответом ему было молчание, однако кто-то затопал по коридору, видимо, торопясь выполнить приказ. Парень у окна при появлении Димки заметно подобрался. Выходит, несмотря на обаятельную улыбку, тот внушал подчиненным трепет. Димка вновь повернулся к нам.

– Я все-таки предположу, что ты не особо удивлена нашей встрече, – сказал он мне, на Славку вовсе не обращая внимания, точно его здесь и не было.

– Учитывая смерть Озерова и ваши с ним разногласия, не особо.

– Хочешь сказать, это я его убил? – спросил Димка, глядя на меня с интересом, хмыкнул и покачал головой.

– Ну, у ментов как будто уже есть кандидат в убийцы, – ответила я, пожав плечами.

– Конечно. Как же иначе? Твой папаша старательно тянет дочурку из дерьма, вот убийцу быстренько и нашли. И сор из избы выметать не станут. Все как в прошлый раз, верно?

На это мне нечего было ответить, и я предпочла промолчать.

– Я-то думал, Стас тебя кинул и рванул в бега в одиночку, а у вас, оказывается, по-прежнему нежная дружба. Тем лучше для меня.

– Один из твоих людей лежит в морге после неудачного покушения на дочку Озерова, – дипломатично заметила я. Моя внезапная приверженность к дипломатии объяснялась вовсе не страхом быть растоптанной на месте. К великому сожалению, у Димки были веские причины обвинять меня во всех смертных грехах. Оттого я чувствовала себя весьма неуютно. Но мне хотелось наконец разобраться в этой истории, а значит, нужно его разговорить, и я добавила, разводя руками: – Так что логично предположить…