Лариса Соболева - Последнее дело молодого киллера [= Лицензия для Робин Гуда]

– Держи. – Дар протянул Герасиму пистолет. Тот взял, сунул в карман. – Ты хоть стрелять умеешь?

– Надеюсь, не понадобится, – проворчал Гера.

– А ты не надейся. Доставай. Покажи, как снять предохранитель, – скомандовал Осокин. Гера не слишком ловко, но управился. – Неплохо. Когда приедут, у тебя времени подготовить ствол не будет, поэтому держи его в кармане наготове. И осторожно, а то себя прострелишь.

– Не переживай, как-нибудь управлюсь, – буркнул тот.

Герасим волнуется, Дар это чувствовал. Уговаривать, мол, меры принимаем вынужденные, повезет – стрельбы не будет, не стал. Вчера уже обо всем переговорили, и Гера должен понимать: их могут убить, защищаться необходимо. Осокин надеялся, что он не подведет. Вий, прихватив снайперскую винтовку «галил» и пожелав друзьям удачи, взобрался на второй этаж. Осокин и Гера спрятались в одном из проемов, откуда открывался хороший обзор на пустырь.

Без пяти восемь на пустырь выехал автомобиль – та самая серая иномарка. Сделав полукруг, он резко стал, аж тормоза взвизгнули. Дар и Гера не выходили, наблюдали. Никто не вышел из серой иномарки тоже. Взглянув на часы, Дар сказал Гере:

– Пора. Я иду первым, ты за мной, отставая на пару шагов. Начнут стрелять, сразу прячься за мою спину и беги к проему, стреляй оттуда, когда укроешься.

– Ты меня за дерьмо держишь?

– Нет. Просто тебя легче… ну, ты понял. Идем.

Осокин опустил края шапочки на лицо и шагнул из проема. Дверца серой иномарки распахнулась, оттуда вышел амбал, но дальше не двигался. Осокин сделал несколько шагов навстречу, из машины выполз второй человек. Осокин остановился, показал знаками: второй стоит на месте, амбал идет к нему – и первым начал движение. Он шел неторопливо, чуть отставая, как и договорились, за ним следовал Гера. Странно, но амбал дал отмашку своему человеку остаться. Не доходя друг до друга шагов семь, они остановились.

– Ты Калюжник? – спросил Дар.

– Я. Что надо?

– Ты приехал не один, поэтому хочу предупредить: малейшее с вашей стороны движение – и вы взлетите на воздух. Поверь, мне не хочется, чтобы так вышло.

– Ты тоже не один, – заметил Калюжник, криво усмехаясь.

– А я и не обещал, что приеду сюда один.

– Будь спок. Мои раньше вас не начнут.

– Отлично. Теперь о деле. Людмила Летова у вас?

Удивление слишком ясно обозначилось на лице Калюжника. За узким лбом крутились шарики, что-то там складывая, поэтому зависла пауза. Осокин не торопил его, он изучал Калюжника, хотя изучать было нечего, тип известный. Калюжника Дар не чувствовал, как вести диалог – с позиции силы, то есть запугивая, или по-дружески, будто свой в доску, – не понял. Есть еще один прием – полное спокойствие, интонации без окраски. По идее в таком случае противник осторожничает и, как ни странно, на контакт идет легче, потому что за спокойствием чувствует силу. Эту тактику Дар и взял за основу.

– Она тебе кто? – наконец спросил Калюжник.

– Никто. Она мне нужна.

– Мне она тоже нужна, – бесстрастно сказал Калюжник. – Но ее у нас нет.

– То есть твои парни ее уже… прибрали?

– Нет. Пока она убаюкала моих парней. Мне бы тоже хотелось знать, где она.

– Ладно, поверю. К этому вопросу вернемся чуть позже. А теперь ответь: за что Летову и ее пацана приказано стереть?

– Откуда знаешь?

– Так, звон прошел, – отговорился Осокин.

– За что – не знаю.

– Но приказ отдал ты.

У Калюжника беспокойно забегали глаза, он то устремлял их на Дара, то переводил на молчавшего Герасима. Его заинтересовало, кто эти ребята, потому что он не чувствовал в них страха. Почему не чувствовал? Люди все боятся, эти парни знают, с кем имеют дело, но почему-то не боятся. Таких людей нет, чтобы не боялись. Есть преодолевающие страх, но боятся все…

– Ну, я, – признался он.

– Я так догнал, что ты тоже получил приказ? – осторожно выпытывал Дар. Осторожно, потому что не хотел спугнуть тех, кто, возможно, сидит в два яруса в машине и только ждет сигнала.

– Да, а что? – кивнул Калюжник.

– От кого?

Снова пауза. Калюжник считал. Нет, эти парни не принадлежат ни к одной из известных ему групп, которые еще в свободном полете. Не менты, ментов он распознает с закрытыми глазами. Кто же они? Чутьем Калюжник определил, что и он, и они в одном круге, но по разные стороны. Ух, приручить бы их… Калюжнику нужны свои люди, нужны те, о существовании которых не догадается Клочко, а значит, и Богомол. Нужны вот такие – бесстрашные. Калюжник усмехнулся: