Лариса Соболева - Последнее дело молодого киллера [= Лицензия для Робин Гуда]

– Вию? Это что за персоналия?

– Хозяин молодежного клуба. Когда нам приказали идти к нему, а у нас нечто вроде отряда быстрого реагирования, я понял, что этот Вий имеет отношение к взрыву на пустыре. Но Вия мы не застали, тогда разгромили клуб.

– А кто вам приказывал? – Видя, что Мятежный не решается сказать, Ипсиланти, словно не замечая этого, «разжевал» вопрос: – Ну, кто говорил, что вам делать? Кого вы слушаетесь безоговорочно?

– Калюжника.

– Фамилия или кличка?

– Фамилия. Но Калюжник, насколько мне известно, напрямую не выходит на Богомола. Он получает приказы от своего босса, которого я не знаю.

– Не пробовал подружиться с Калюжником?

– Не пробовал.

– А ты подружись, водки с ним выпей и… сам понимаешь.

– Я вам еще кое-что скажу, о чем ваша прокуратура не подозревает. Группировки – сплошная фикция. На самом деле в городе существует одна-единственная группировка.

Это действительно было новостью, поэтому Ипсиланти слушал внимательно, но не показывая Мятежному свою заинтересованность.

– Бригады организованы таким образом, – продолжал Мятежный, – чтобы в городе думали, будто это разные группировки. У бригад свои районы, свои дойные коровы, свои люди в милиции. Думаю, кстати, такие люди и в прокуратуре тоже есть, учтите. А главарь сообщества Богомол. Но где он живет, как выглядит, в бригадах не знают даже командиры. И это все разрослось под вашим носом. Поймите… – Он замялся, не решаясь сказать что-то важное для себя, но все же решился: – Я боюсь.

– Я тоже боюсь, – живо откликнулся следователь. И не поймешь, правду сказал Ипсиланти или это его очередной прикол. Впрочем, нет людей, которые не боялись бы смерти. – Только страхи наши немножко разные. Ты боишься и своих, и нас, я… не важно.

– Я ведь отработал свою ошибку, хочу уехать и навсегда забыть обо всех этих…

– Уедешь, – пообещал Ипсиланти. – Но не сейчас.

– До того времени я могу и не дожить.

– Понимаешь, я тоже много чего хочу, а не всегда получаю. Обещаю, это последняя твоя услуга, а потом… так и быть, катись к чертовой бабушке.

– Но вы ставите невыполнимую задачу…

– Ты справишься, – подбодрил его Ипсиланти.

Олег снова прочел в его тоне неискренность и презрение. Отношение к нему следователя угнетало, а что было делать? Он попрощался и ушел. Ипсиланти отодвинул от себя нетронутую порцию мороженого, задумался, затем позвонил Краснову:

– Привет, это я. Что там за взрыв был на пустыре?

– А… Да так, взорвалась машина, рядом с ней находились три человека, в машине сидел водитель. Причина взрыва – граната. Все.

– Почему я не знаю?

– Я не думал, что тебе будет интересен взрыв, это же не наш район…

– Ха! – Ипсиланти отключился от связи. – Вий… Ну и клички. Ладно, посмотрим сегодня, что там за Вий. На всякий случай помолюсь.

Надев кожаное пальто, он вышел на улицу, заскользил к автомобилю, ругая про себя службы города: никто не догадался посыпать дороги хотя бы песком. Чертово равнодушие! Сев в машину, он долго обдумывал информацию Мятежного. А информация интересная, особенно о предателях в органах. Перспектива впереди, кажется, масштабная, и действовать придется крайне осторожно. Если город в одних криминальных руках, то уничтожение крупной группировки при помощи мозгов Ипсиланти «грозит» вырасти в громкую славу. А где слава, там повышение. Возможно, предложение престижного места, а то и переезд в столицу, ведь хороших специалистов везде не хватает.

Георг – амбициозный человек. И это качество он считал достоинством, а не недостатком. Довольно того, что каждый хлюпик, не способный к решительным действиям, каждый трусишка, живущий по принципу: «А что обо мне люди подумают», каждый самоед, которого мучают по ночам кошмары из-за так называемых ошибочных поступков, по-совдеповски резко осуждают амбициозных людей. Потому-то и лишены они амбиций, что неудачники. Георг же полагал, что не иметь амбиций – ненормально, а неудачник – это действительно позорно, неудачники не заслуживают внимания и достойны презрения. Безусловно, у Георга не всегда жизнь бывала гладкой, существуют в ней трудности и подводные течения, но именно амбиции помогали ему ликвидировать их.

Зачастую он не слишком разборчив в средствах. Но цель, по его мнению, действительно все оправдывает. В конце концов Георг очищает общество от уродов, которых не перевоспитаешь, сколько ни сей среди них прекрасное, доброе, вечное. Идеи с перевоспитанием – для демагогов-политиков, которые рвутся к власти. Остается один путь: бросать преступников за решетку безжалостно и без разбора. Мятежный оступился? Нищета, бесперспективность и безысходность толкнули его, парня из интеллигентной семьи, в банду? Но почему-то далеко не всех толкают туда те же причины, значит, есть у некоторых что-то такое внутри, что тянет их именно к уголовникам.