Александр Багой - Война без особых причин

– Куда ты? – окликнул меня Осина.

– В сортир – ответил я.

Я подошел к стойке. Официантки не было. Навалившись грудью на стойку, ноги подкашивались, я попытался сообразить, где она может быть. Зачем она мне была нужна, не помню. Дверь за стойкой была приоткрыта. Я с трудом отлепился, и обойдя стойку вошел в эту дверь. Прошел через кухню и оказался в полутемном коридоре.

В конце коридора, со спущенными до колен штанами столя дядя Коля. Рядом на корточках сидела официанка и сосала его член. Дядя Коля оглянулся на меня. Через все его лицо шли свежие царапины.

– Не поверишь – улыбнулся он – не хотела, сучка.

Я повернулся и пошел назад. В зале ко мне полез Чиба, что-то пьяно объясняя. Я оттолкнул его и выскочил на улицу. Обошел кафе и сел прямо на землю, обхватив голову руками.

– Господи, господи … – бормотал я – что же это за дерьмо-то, а Господи? Что же это за дерьмо, а? Ну почему же так?

Я сидел так, обхватив голову руками, раскачивался из стороны в сторону и бормотал.

– Ва-дик! – закричал кто-то с крыльца. – Вадик! Иди сюда! Пошли пить! Я узнал голос Осины. Надо было идти. Я встал и пошел.

Ночевали мы прямо в кафе. Спали на сдвинутых столах. Утром встали злые и помятые. Нехотя умывались и рассаживались за столом. Завтрак подавала вчерашняя официантка. Она старалась не смотреть на нас. Под глазами у нее пролегли синие тени. Дядя Коля довольно похахатывая обнял ее за талию. Его рука скользнула ниже, пальцы стиснули ее ягодицу.

– Понравилось, красивая? – спросил он.

Официантка не ответила. Она стояла напрягшись, стиснув зубы и смотрела поверх наших голов в окно. Дядя Коля похлопал ее по заднице.

– Давай, красивая, пивка принеси. Ни слова не говоря, официантка пошла к стойке. Я проводил ее взглядом.

– Как хоть зовут ее? – спросил я дядю Колю. Дядя Коля беспечно пожал плечами:

– А хрен ее знает…

… До обеда прошли по два каравана машин, по десять-пятнадцать в каждом. Они заезжали на стоянку. Навстречу им выскакивали мы. Сначала говорил дядя Коля. Потом мы с Осиной показывали обрезы. Мужики платили….

Часа в два, когда мы курили на крыльце, на стоянку заехала белая «восьмерка», из нее вылезли двое и подошли к нам. Они шли одинаково сгорбившись и сунув руки в карманы джинсовых курток. Дядя Коля выбросил сигарету, встал и шагнул им навстречу. Мы держались у него за спиной. Один из приехавших, вертлявый парень лет тридцати, громко закричал:

– Эй, пацаны, че за дела, в натуре … – и вдруг осекся. Лицо его расплылось в радостной улыбке.

– Боцман? Ты!? Здорово, бродяга! – закричал он.

– Дядя Коля засмеялся в ответ.

– Здорово, Сява! Они обнялись, хлопая друг друга по спине. Сява повернулся к своему спутнику, хмурому широкоплечему парню.

– Это же Боцман! – восторженно объяснил ему Сява – Мы с ним четыре года парились! Хмурый окинул нас равнодушным взглядом.

Сява смотрел на дядю Колю сияющими глазами. Минут десять они вспоминали прошлое. мелькали названия лагерей и клички. Потом дядя Коля спросил:

– Ты сюда по каким делам-то? Сява улыбаясь махнул рукой.

– Да Интеллигент с утра поднял. Говорит беспредельничает кто-то на трассе, с водил наши бабки собирает. Послал разбираться. Ты случаем никого здесь не видел? Дядя Коля покачал головой.

– Ты Сява как был дураком, так им и остался. Сява растерянно посмотрел на него:

– Боцман, ты чего?

– А я с пацанами по твоему что здесь делаю, а? Это я бабки собираю, понял? Улыбка на лице Сявы стала медленно таять.

– Боцман… ты чего… ты всерьез? Дядя Коля зло усмехнулся.

– Нет, это я тебя веселю!

Сява огляделся. Казалось он только сейчас увидел нас. Увидел обрезы у меня и Осины, арматурины у Чибы и Длинного. В поисках поддержки Сява оглянулся на Хмурого. Тот смотрел по-прежнему равнодушно. Только правый карман его куртки оттопырился сильнее.

– Надо позвонить – как будто рассуждая вслух сказал Сява и посмотрел на дядю Колю. – Есть тут телефон? Дядя Коля показал на кафе.

– Там.

– Я сейчас – заторопился Сява – я Санычу позвоню…. ты подожди, это минута… Дядя Коля усмехнулся.

– Я подожду – успокоил он Сяву.

Сява почти бегом бросился в кафе. Хмурый двинулся за ним, поминутно оглядываясь. В правом кармане его теперь отчетливо вырисовывался пистолет. Они скрылись за дверью. Дяд Коля мгновенно переменился. Благодушие и доброжелательность исчезли. Его лицо стало решительным и злым.

– Осина, Вадик. – к крыльцу – шепотом приказал он. – У них стволы!