Михаил Март - Спиной к стене

– Откуда такая уверенность?

– Большую часть времени он проводит в командировках. Появление его в доме можно считать праздником. Мужчина интересный, в расцвете сил, но плохо прячет следы своих похождений.

– И вы не отвечаете ему тем же? Условия у вас одинаковые. Вы молоды, красивы и, полагаю, темпераментны.

– Да, приходили такие мысли в голову, но я страшная трусиха. Дальше фантазий дело не идет. И еще. Если я могу промолчать, то мой муж оторвет мне голову только за слухи о моей неверности. Мне он такого не простит.

– Очень ревнив?

– Приплюсуйте к ревности престиж. Он занимает определенное место в обществе. Выставить себя на посмешище, значит, потерять свой статус. Нереально. Он меня убьет или вышвырнет на улицу. С его влиянием суд я проиграю, сын останется с отцом. Для меня жизнь на этом кончится. И ради чего? Похоть к добру не приводит. Меня все устраивает.

– Вы несовременная женщина. Помните анекдот, про женщин, которые возвращаются домой утром? Первая говорит: «Я все расскажу мужу!» Вторая восторгается: «Какая память!» Вы похожи на первую.

– Возможно. Остановите на углу, пожалуйста.

– Мы не доехали.

– Тут рядом. Я дойду.

– Понимаю.

– Спасибо за откровенную болтовню. Человеку, которого никогда больше не увидишь, можно говорить все, что думаешь.

Мэла достала из кармана красивое портмоне.

– Хотите заплатить за откровенность?

– Да, но вы же…

– Прекратите. Это несерьезно, я не зарабатываю извозом.

– Пожалуй. На таких машинах не бомбят. Спасибо. Желаю удачи.

Антон долго смотрел ей вслед, любуясь походкой и стройными ножками.

Он опоздал на работу минут на пятнадцать. Но кто может сделать замечание начальнику? Только его наставник. Виталий Семенович Руденко сидел в его кабинете. Точнее сказать, в своем собственном, куда принесли для него маленький столик, где он продолжал работать. Главный стол теперь принадлежал Гордееву.

– Приветствую тебя, Виталий Семеныч.

– Человек опаздывает на работу, а на лице его праздник.

– Заложишь меня Скороспелову?

– С чего бы это? Я тут уже никто, через две недели следа моего не останется. Ключи-коды от сейфов теперь у тебя, и я хочу, чтобы ты мне открыл дверцу номер 1326.

– Чей это сейф?

– Какая разница. Я ухожу и возвращаю долги, зачем мне тебя подставлять.

Старик достал из-под стола пухлый портфель из грубой свиной кожи.

– Что это?

– Дверь запри.

Антон повесил пальто на вешалку и запер дверь.

– Тайны мадридского двора?

Руденко высыпал из портфеля на стол груду пачек стодолларовых купюр.

– Мать честная! Ты миллионер, Семеныч?

– Можно и так сказать. Есть хитрости в нашей работе, которые по наследству не передаются. Они сами приходят, вместе с опытом работы. Но мне придется выложить свои тайны как на духу, чтобы ты открыл мне сейф.

Антон сел на крутящийся стул и хмыкнул.

– Ты брал деньги из того сейфа?

– Конечно. Теперь настало время вернуть их на место. Я не вор. Я коммерсант. И ты не думай, будто начальство не догадывается о моих махинациях. Тут работают очень умные люди, и работают честно. Просто некоторые используют служебное положение в личных целях.

– А если хозяин придет за деньгам, а сейф пуст?

– Первое и главное. Деньги надо брать из долговременных вкладов. Этот сейф принадлежит типу, который живет в Америке и наведывается в Россию раз в год, когда здесь проходят подпольные аукционы антиквариата. Я знаю когда, где и кто их проводит. Во-вторых. На деньги надо написать заявку. В день обращения человек их не получит. Сегодня подал, получил завтра, я всегда успею положить их на место. Видишь мой портфель? Здесь все с такими ходят. Охрана должна привыкнуть видеть тебя с портфелем. Начальство они не проверяют.

– Но для чего тебе это нужно?

– Очень многим наличные нужны позарез. На сутки, на месяц, на два. И они платят за услугу большие проценты.

– А если не вернут?

– Это уже в-третьих. Надо знать, с кем имеешь дело. Я даю деньги серьезным фирмам. Они работают со мной на постоянной основе, зачем же им меня подводить? К кому они завтра обратятся?

– И много ты заработал на процентах?

– Ты же сказал – я миллионер. Но я просидел в этом кресле пятнадцать лет. Это срок.

– Ну, мне и зарплаты хватит.

– Как знать. Мне тоже хватало. А как жена заболела, я понял, что значит в нашей стране бесплатная медицина. Три операции, лекарства… Простые смертные таких денег в глаза не видели. К сожалению, сомневаюсь, что добытые мною деньги продлили ей жизнь хоть на один день.