Андре Нортон - ЧИХНЁШЬ В ВОСКРЕСЕНЬЕ...

Фредерика подавила свои страхи; глядя на тело в ярком свете утра, она почувствовала, как тайна этой смерти отпускает её. Она теперь сможет уснуть, а впереди целый день. Воскресенье. Благословенная мысль. Конеч­но, если не появится полиция для исполнения своих ужасных обязанностей и не продолжатся бесконечные вопросы. Но этого не будет. Еле поднимая одну усталую ногу за другой, Фредерика потащилась к постели. Через несколько часов рассвет перешёл в солнечный день, пятна света поползли по ковру, но Фредерика спала.

На пустынном острове где-то посреди голубого Тихого океана Фредерика протянула руку за большим грейпфру­том на завтрак и услышала отдалённые удары тамтама. Она застыла и слушала со страхом. Шум усиливался, превратился в раскатистый гром, он звучал всё ближе, она теперь различала голоса, кричавшие, словно в отча­янии.

И в этот момент Фредерика проснулась. Тамтам ока­зался просто громким стуком в переднюю дверь книжного магазина мисс Хартвел. А голоса заменил всего лишь один голос, и голос этот звал: «Мисс Винг», а затем более настоятельно: «Мисс Винг, вы здесь?»

И с этим звуком она из сна вернулась в кошмар реальности — смерти Кэтрин Клей и долгой бессонной ночи. Голос принадлежал Тэйну Кэри. Полиция, как она и опасалась, пришла. Фредерика посмотрела на часы: ещё только девять, а она собиралась проспать весь день, и чтобы снились золотые пески и лазурные небеса. Но спастись было невозможно.

Стук становился всё настойчивей. Фредерика вышла на площадку и крикнула вниз, стараясь скрыть раздраже­ние в голосе:

— Хорошо, я вас слышу. Ради Бога, дайте мне время надеть халат.

Стук прекратился, и Фредерика вернулась к себе в комнату. Она не торопилась, но это её не успокоило. Немного погодя она спустилась по лестнице и открыла дверь.

Снаружи стояли Тэйн Кэри и полицейский.

— Ну? — довольно невежливо сказала она.

— Доброе утро, — Тейн снял шляпу и внимательно посмотрел на Фредерику. — Вы снова закрыли дверь. Это неуместное замечание только разожгло её гнев.

— Да, а разве вы после всего случившегося не сделали бы то же самое? И разве я не говорила вам вчера вечером, что у меня городские привычки, и я сохраняю их даже в этом захолустье Массачусетса? — выпалила она.

— Простите, мисс Винг, если я вас побеспокоил, — неужели на лице у него промелькнула слабая улыбка? Нет, это невыносимо! — Боюсь, это моя обязанность. Можно нам войти?

— Если должны, входите, — Фредерика сделала шаг в сторону, потом повернулась и направилась к лестнице.

— Я хотел бы поговорить с вами, если это возможно, — сказал начальник полиции ей в спину.

Она оглянулась с площадки.

— Хорошо, но, если не возражаете, я сначала оденусь.

— Конечно. Мы не торопимся. Двое моих людей будут обыскивать сад. А я сделаю это в доме, если не возража­ете.

Фредерика ничего не ответила. Что можно сказать против официального вторжения? Она вернулась в свою спальню, закрыла дверь и начала медленно одеваться. Привычные движения успокоили её, и она уже сожалела о своём беспричинном гневе. Следовало помнить, что хоть Тэйн Кэри и начальник полиции, одновременно он и друг Питера Мохана.

Она торопливо закончила одеваться и спустилась вниз. Тэйн деловито читал её рукопись на столе. При виде этого в Фредерике вновь начал разгораться гнев, но она сумела с ним справиться и не стала обсуждать эту не­скромность. Напротив, медленно сказала:

— Боюсь, я была невежлива с вами. Видите ли, вы меня разбудили и вернули к этому несчастью, а с меня и так довольно.

— Значит, смерть в сельской местности вовсе не так хороша, как вам казалось?

— Да, читать в книге гораздо интереснее, — призна­лась она. Неужели он намекает, что смерть Кэтрин — не естественная? Но что это значит? Вчера они говорили об убийстве, и теперь это... — Не позавтракаете ли со мной? — быстро спросила она. — Я бы сама поела. Я... мне нужно...

— Конечно, и я с радостью к вам присоединюсь, но только на кофе. Я уже поел.

Фредерика отступила на кухню и постаралась не смот­реть в окно. Но искушение было слишком сильно, и она с облегчением увидела, что исчезло не только тело, но и гамак. Полицейский медленно и упорно пробирался сквозь кусты, как идущая по следу собака. Фредерика отверну­лась от окна и занялась завтраком.

Двадцать минут спустя она сидела против Тэйна Кэри за маленьким кухонным столиком. Потоки солнечных лучей вливались через открытое окно, выходящее на задний двор. Над петуниями, растущими вдоль дорожки, вились пчёлы; их жужжание только подчёркивало тяжё­лое молчание за столом. Наконец Тэйн заговорил, при этом глядя в чашку и без необходимости мешая в ней ложечкой.