Алексей Комов: Ушла из дома и не вернулась…

Я здесь уже довольно долго. Предположим, что мои ребята появятся не раньше, чем минут через двадцать пять. Ну, двадцать от силы. С таким темпом, что взял этот «капитан» малолетних суперменов – слишком долго! Самое плохое – я никак не могу предугадать его последующего шага. Что-то будет? Слишком мальчики возбуждены. И Николай это наверняка использует. Но как?!

Внимательно смотрю на Горяеву, не таясь – все мои соседи буквально пожирают ее глазами. Кажется, мальчики таких красивых интеллигентных девушек видели только в кино и на обложках зарубежных журналов. А она сидит, опустив глаза. И все. Новая задача. Особого испуга я не замечаю. Отчаяния тоже. Может, она за эти дни стала «подружкой» Николая? А если и раньше была связана с ним? Чем черт не шутит…

Бог, как известно, любит троицу, – красивый баритон Николая словно завораживает мальчишек. Они почти одновременно повернулись к своему кумиру. Стаканы уже наполнены. Сева только успевает ставить новые бутылки.

Мы друзья. Каждый с каждым. И мы равны. Каждый перед каждым… – чего у Николая в избытке, так это дешевой демагогии… – И каждый перед каждым не должен выделяться. Ни вещами, ни храбростью, ни успехом. Все равны…

К чему он ведет? Понять, надо обязательно понять!

– …Наш добрый ангел должен стать нашим не на словах. Она должна принадлежать всем нам. И каждому!

Николай залпом опрокинул в себя стакан коньяка, подошел к Светлане, медленно опустил руку на ее плечо и вдруг резко рванул ворот платья. Она вскрикнула и попыталась закрыться, но сзади ее руки перехватил Сева.

Мальчишки заворожено смотрят на белеющее в полумраке тело Светланы, ее хрупкие плечи, небольшую красивую грудь… Постепенно до «команды» доходит смысл того, что сказал их «капитан»…

Девушка уже не пытается сопротивляться, она вся напряглась и опустила голову.

Идиот! Как я сразу не понял, для чего это дешевое представление.

Николаю нужно быть уверенным, что ни один из этих сопляков не захочет уйти в сторону. Ему надо повязать их на общем преступлении! На таком, которое бы они совершили вроде как сами, по своей охоте. Вот зачем ему нужна Горяева.

Кровь тоже, наверное, будет. Без нее он не обойдется. Такие «милые хозяева» в живых не оставляют ни жертвы, ни свидетелей… Свидетелей… А я для них кто? Вот почему посадили меня за стол и не обращали внимания до поры до времени. Телок, которого чуть позже заколют?

Ну, нет, ребята, не для того я сюда пришел. И потом очень мне это не нравится – когда меня убивают.

Надо звать своих. Втроем мы запросто справимся. Именно сейчас, пока новоявленный «крестный отец» не втянул мальчишек в преступление. И Горяеву надо защитить.

Но как? Стоящие на улице уже привыкли к мельканию теней за слабоосвещенными окнами. А если свет зажечь? Нет, не поймут. Тем более, до выключателя далеко.

Время, время! Быстрее думать! Каждая секунда – в их пользу.

Попробовать выскочить на веранду и оттуда во двор? Нет, уходить нельзя. Оставишь ситуацию без контроля.

Вон как девчонка побледнела, видно даже при свечах.

Быстрей соображай! Чертов коньяк, как же мешает.

Коньяк… Господи, самый простой способ! Вон и бутылка, как по заказу, почти под рукой. Потихоньку примериваюсь, чтобы, не привлекая внимания, дотянуться до нее и, как это описано в добром десятке книг, запустить снарядом в окно. Уж на это мои ребята обратят внимание.

– Но мы не станем набрасываться на нашего доброго ангела толпой, – вкрадчивый голос Николая отвлекает меня от рассуждений. – Пусть первым будет самый достойный…

Поздно! Любой мой жест насторожит их. Мне не дадут бросить. Черт возьми, что делать?

…Кто у нас самый достойный? – шепотом закончил Николай.

Я!

Мой возглас, как удар хлыста! Так и надо. Отвлекать внимание на себя. А пока суть да дело, можно будет еще что-нибудь придумать.

– В приличных домах, – говорю я с пьяной уверенностью, – принято уважать гостя…

Сева отпускает руки девушку и она тут же закрывается руками, сжавшись в комочек. Он медленно направляется ко мне. Остановившись, презрительно смотрит сверху вниз, лениво покачиваясь на носках.

– Ты что же, фофан тряпочный, со своим уставом в чужой монастырь? Тут другие законы…

Руки у пояса – сейчас должен бить. Но сначала ему придется встать поустойчивей.

– Да? – удивляюсь я. – А не пойти ли тебе, со своим законом… Дослушать куда, Сева не захотел.

Я оказываюсь быстрее. Сильно оттолкнув его, вскакиваю. Стул с грохотом отлетает назад. Кто-то справа кидается на меня. Не глядя, бью наотмашь ребром ладони и отпрыгиваю к стене.