Олег Петухов - Инсценировка трагедии. Сборник [СИ]

А это оказалось трагической ошибкой.

Я сразу же хочу предупредить критиков моей версии, что я и не думаю осуждать ни Дятлова, ни группу. Мне тут будут говорить о комсомоле и честном советском спорте, что Дятлов — ни-ни! — не пошел бы на приписки, мне будут впаривать всю эту советско-коммунистическую туфту, как будто я сам не был в комсомоле, ага! Был, да добровольно и вышел в 90-м году. Потому что эта вся советская туфта, она всегда и везде была одинаковая, что в 90-м, что в 59-м, что в 41-м и т. д.

Да и за что осуждать их? Группа явно не готова к трудовым и спортивным подвигам, снаряжение… Одни "вигониевые" свитера чего стоят! А лыжи, а ботинки, а крепления, а эта штопанная-перештопанная палатка, а ватники! Ватники и отсутствие спальных мешков как класса. И ни у кого нет меховой, настоящей, зимней одежды и настоящей обуви.

Вот кстати об обуви. А как бы они лезли на настоящий Отортен? Я имею в виду, в какой обуви, если бы условия не позволили забраться туда на лыжах? В валенках или в лыжных ботинках? Ну, это ладно, на общем фоне это уже как бы мелочи.

И смысл моих размышлений вот в чем: дятловцы ставят палатку на склоне, рассчитывая, с одной стороны, сделать уступку Дятлову, который хочет хоть как-то оправдаться в своих глазах, да, группа слабенькая и Отортен останется ими непокоренным, но вот же были же героические часы на снежном склоне под завывание ветра за сотни километров от жилья, ведь были же эти часы; но с другой стороны пытка холодом продлится не так уж и долго, до рассвета, а потом они вернутся к лабазу и отогреются перед долгожданным возвращением домой.

В пользу моей версии есть хоть и косвенный, но весьма красноречивый факт — боевой листок "Вечерний Отортен". В любой другой версии эта исчезнувшая юмористическая стенгазета выглядит нелепо — ну, кто будет заниматься такой ерундой, если до самого Отортена еще два дня тяжелого пути? У меня же этот документ свидетельствует о здоровом чувстве юмора, царившем среди дятловцев, хотя, думаю, сам Дятлов вряд ли его разделял. Но самое-то главное, что он смирился с волей коллектива.

И вот что главное. В любом ином случае Дятлов — идиот, самодур и преступник. И я не преувеличиваю, а даже преуменьшаю. Если решение стать на "ледяной" уже, а не "холодный", ночлег на склоне без печки, которую, повторюсь, невозможно было установить в палатке в положении по-штормовому, без дров и с невозможностью развести костер, если это решение принял Дятлов, намереваясь наутро продолжать поход к Отортену, он — преступник. И идиот.

Но все дело в том, что этот переход и даже ночевка не воспринимались ни группой, ни Дятловым как настоящий. Это была игра, театр, представление. И частью спектакля был "Вечерний Отортен", исчезнувший из дела, как будто… Ну, тут можно только догадываться, о чем догадался следователь Иванов.

Что же произошло дальше? Если честно, я не знаю. Не знаю сверх того, что говорят факты, которые, как мы помним, никак не хотят стать твердо установленными. Или хотят? Или мы слишком уж фантазируем и домысливаем что-то сверх того, что абсолютно очевидно? Или мы пытаемся объяснять то, что само по себе ясно? А ведь люди ошибаются не только, когда они принимают на веру недоказанное, но и когда пытаются доказать хорошо известное, как если бы твердое знание можно поставить под сомнение.

И что же нам известно? Да практически все нам известно.

Палатка, штопанная-перештопанная, стоит на продуваемом ветрами склоне, в ней пытаются переночевать люди в вигониевых свитерах, лежа на фуфайках и брезентовых пустых рюкзаках и укрывшись суконными одеялами. Это вообще нормально, как вы считаете? И сколько в таких условиях может протянуть человек?

Ну, дятловцы протянули двенадцать часов, если считать от наступления темноты до времени на часах Дятлова. Плюс-минус.

Скажем так, если бы группу в полном составе нашли замерзшей в этой палатке, ни у кого не возникло ни тени сомнения, не правда ли? И это — твердо установленный факт.

Мы знаем, что в общем и целом погода была довольно мягкая, о чем свидетельствуют столбики следов на склоне.

Косвенно этот факт подтверждает и самоубийственное решение проводить ночлег на склоне. Вероятно, это казалось хорошей идеей, потому что с утра не пришлось бы подниматься от леса, а только пару сотен метров до того места, которое должно было на фотоснимках изображать "вершину Отортена". А потом с чистой комсомольской совестью двигать под уклон к лабазу.