Илья Деревянко - Подонки

Один сатанист бился на земле, утробно подвывая и суча ногами. Двое других продолжали поливать кусты свинцом. До сих пор не пойму, почему они в меня не попали! Обстрел продолжался около пяти минут. Видя, что я не отвечаю, сатанисты постепенно успокоились.

– Вроде попали? – спросил женский голос.

– Ясное дело! – уверенно ответил мужской. – Там на каждый сантиметр не меньше пяти пуль пришлось!

– Вадим, дай для страховки очередь! – попросила женщина. На этот раз стрельба оказалась более точной. Пули прошли впритирку, и одна из них оторвала мне мочку уха.

В течение нескольких минут сатанисты напряженно вслушивались в тишину, а я кусал до крови губы, с трудом сдерживая стоны.

– Убит или ушел! – резюмировала наконец девица, поднимаясь во весь рост и держа в руках обрез.

– Осторожнее, Люба! – предупредил ее Вадим, благоразумно лежавший в траве.

«Уж не та ли это Люба, о которой писал в дневнике бедняга Сергей?» – подумал я, нащупывая за поясом кинжал.

– Погляжу, что с Федей, – бормотнула ведьма, направляясь к раненому сатанисту. Немного помедлив, напарник двинулся следом. Некоторое время они разглядывали потерявшего сознание товарища.

– Плохо дело, – равнодушно сказал Вадим, выуживая из кармана пачку сигарет. – Вряд ли выживет!

Чертопоклонники многозначительно переглянулись.

– Тащить такую тушу на себе… – начал парень.

– Не имеет смысла! – закончила девица.

Громыхнул выстрел. Заряд картечи из ведьминого обреза разнес Федину голову на куски.

– Раненых лошадей пристреливают, не правда ли? – усмехнулась Люба.

Вадим одобрительно кивнул.

– Учителю скажем…

«Хрр-эр-х»… – брошенный мной кинжал пробил ее горло.

По телу прошла длинная судорога. Некоторое время она стояла раскачиваясь, затем мягко осела на землю.

Ошеломленный сатанист по-свинячьи взвизгнул, выронил автомат и неожиданно стал на колени, подняв безоружные руки над головой.

– Не убивай меня, Палач! Пощади! – истерично закричал он.

– Ты посмел сражаться с бессмертным, жалкий червь! – загробным голосом изрек я, выходя из кустов.

Еще в начале перестрелки кто-то из чертопоклонников высказал предположение, будто Палач «не человек». Теперь я с удовольствием вводил в игру этот очень кстати подвернувшийся козырь. Вадим затрясся, охваченный мистическим ужасом.

– Положи руки за голову, опусти глаза к земле, – торжественно вещал я, быстро собирая валяющееся на поляне оружие.

Взошедшая луна освещала бледное лицо пленника, по которому обильно струился пот.

Убедившись, что в радиусе десяти метров не осталось ничего стреляющего, я решил заняться сатанистом. Правда, он походил сейчас на раздавленную мокрицу, но кто знает? Может, очухается? Может, Учитель, почуяв, что дело пахнет керосином, пошлет в зазомбированные мозги этого придурка какой-нибудь приказ? В любом случае предосторожность не помешает. Приведя его в бессознательное состояние ударом приклада по затылку, я принялся обыскивать убитых, среди которых оказалось трое женщин. Поскольку взять меня живым чертопоклонники больше не надеялись, ни у кого в карманах не оказалось ни наручников, ни веревки, ни чего бы то ни было похожего. Помимо прочего, все они были одеты в спортивные костюмы, поэтому даже на ремни рассчитывать не приходилось. Тут взгляд мой упал на мертвую девицу, и в голову пришла некая мысль. Такой обтягивающий черный костюмчик имелся у одной моей знакомой, сквозь его воротник был пропущен тонкий, но крепкий шнурок, выходящий концами наружу. Снабженный декоративными пластмассовыми шариками, он служил то ли украшением, то ли завязкой…

Так и есть, вот он, родимый!..

Перевернув бесчувственного сатаниста лицом вниз и заломив ему руки за спину, я крепко связал их простым, но надежным способом: сперва мизинцы, потом большие пальцы, потом запястья совмещенных ладоней. Попробуй освободись, козел!

Затем я произвел ревизию своего имущества. Изрешеченная пулями палатка превратилась в подобие половой тряпки, но лежавший несколько в отдалении рюкзак остался цел.

Милая, заботливая Анечка! Твоя аптечка оказалась сейчас очень кстати. Я тщательно продезинфицировал и залепил пластырем поврежденное ухо, умылся в ручье, застирал пятна крови на одежде, которых, по счастью, было не так много. Пленник по-прежнему не подавал признаков жизни. Усевшись поблизости и покуривая сигарету, я залюбовался на свою добычу. Бесценный экземпляр! Труслив, как шакал Табакки, штаны насквозь промочил, к тому же уверовал в мое бессмертие, сверхъестественные возможности. Благодарю тебя, о Господи, за такой подарок! Подонок выложит все, что знает, даже немного больше! Сатанист зашевелился, попытался привстать, но мешали связанные за спиной руки. Подойдя вплотную, я рывком поставил его на ноги.