Илья Деревянко - Последняя надежда

– Кусара, мухара, – нет, наоборот, – мухара, косура, птибодам, або-або, как там его?! Ах да, птибодам абодрам, явись мне, раб мой Аксельрод, – проревел демон и увидел, правда, не Аксельрода, а его бессмертную душу. Душа эта пребывала теперь в жалком состоянии, выполняя роль туалетной бумаги в общественном сортире нижнего круга ада. Абавул глупо хихикнул, но вдруг сообразил, что остался без обеда.

– Как, – завыл он, – кто посмел убить моего верного слугу?!

Шар услужливо показал новую картину: по тропинке через лес двигались трое путников. Двое мужчин и, тут демон облизнулся, юная девушка.

– Ха-ха, вот он, ужин, девочка-то ух! Свеженькая, но и эти двое сгодятся до кучи.

Абавул как-то не подумал, что некоторые люди могут быть опасны. Его земная оболочка в триста килограммов веса была могуча (папаша постарался, достал по блату на складе) и неуязвима. Единственным слабым местом была голова, так, по крайней мере, говорили учителя в адской школе, откуда Абавула отчислили за неуспеваемость еще в третьем классе. Схватив с земли первый попавшийся камень, демон лихорадочно подточил когти и, расправив крылья, полетел наперехват.

– О, мой прекрасный принц, как страшно в этом глухом лесу, – жалобно простонала Диана.

– Ладно, не ной, – утешил ее Волына и обернулся к Митьке: – Ну, где твой лесник?

– Еще полчаса ходьбы, мой господин, – ответил тот подобострастно, – и очи твои увидят дом его! Если, конечно, его тут еще не сожрали, – добавил Митька вполголоса. К счастью, Андрюха последних слов не расслышал. Он жутко хотел есть, а еще больше выпить, и поэтому шагал по тропинке все быстрее, нервно помахивая огромной дубинкой, которой недавно приручил оборотня.

Внезапно завыл ветер, захлопали огромные крылья, и на тропинку перед Волыной приземлился здоровенный рогатый демон. Из пасти его торчали клыки и текла слюна.

– Гы-гы, – осклабился демон, облизнулся розово-синим языком и масляно уставился на Диану. Слабо вскрикнув, она упала в обморок.

– Это еще что за урод? – удивился Волына.

– Это великий и ужасный демон преисподней, имя которому Абавул, – жалобно проскулил Митька. – Сейчас он нас сожрет.

Демон шумно втянул слюни и облизнулся.

– А, это твоего кореша я недавно замочил, – догадался Волына. – Но старикашка сам напросился.

Слышь, чучело, – продолжил он миролюбиво, – вали-ка отсюда по-хорошему, мне некогда с тобой базарить!

– А-у-о!!! – взвыл демон, схватил лапой за лохмотья случайно подвернувшегося Митьку и поволок к пасти с явным намерением сожрать.

Обозленный Волына хряснул его дубиной промеж рогов. Послышался глухой удар, во все стороны посыпались искры.

– О нет, только не сюда, – простонало страшилище, рухнув на землю. Телесная оболочка Абавула дрыгнула пару раз ногами и издохла. Грянул гром. Над деревьями закружился черный смерч, из которого слышались жалобные подвывания. Это черный дух Абавула оплакивал злодейку-судьбу и несостоявшийся обед. Наконец все стихло.

– Хорошее чучело получится, сувенир! – пробормотал Волына, достал из кармана нож и, кряхтя от напряжения, принялся снимать с демона шкуру.

Избушка лесника оказалась крепким бревенчатым домом из пяти комнат. В одной из них за широким столом из неструганых досок сидел Волына. Он с удовольствием поедал куски дымящейся оленины, запивая их из огромной кружки крепким вином. Напротив пристроилась принцесса Диана. Она почти не ела и, восхищенно глядя на Волыну, рассказывала, как силой колдовства Аксельрод перенес ее в свою берлогу по воздуху прямо из замка короля Влада.

Митька изогнулся за Волыниным стулом, ожидая приказаний. Хозяин избушки – унылый мужик с длинным бледным лицом – съежился у камина. Он все время дрожал, как в ознобе, уставившись на шкуру демона. Волына допил кружку и развалился на стуле. Стул жалобно скрипнул, но выдержал.

– Э-э, – протянул Волына, и догадливый Митька снова наполнил кружку.

После еды и хорошей выпивки настроение у Волыны заметно улучшилось.

Принцесса продолжала что-то щебетать. Вспомнив о хорошем вознаграждении, которое он сдерет с короля Влада, Волына ощутил к ней нежные чувства.

– Слышь, мужик, – произнес он, обращаясь к леснику, – у тебя баня есть?

Тот отрицательно покачал головой.

Волына в сердцах выругался. После лежания в вонючей луже и путешествия по мокрому лесу он зарос грязью по самую макушку.

– Ну, а пруд или озеро?

– Озеро-то есть, – дрожащим голосом ответил лесник, – да ходить туда нельзя. Живет там русалка Ниобея, красоты редкостной.