Наталья Александрова - Весенний детектив 2010 (сборник)

– Ой! – вскрикнул Андрей Михайлович Птичкин и схватился за сердце.

До него тоже дошло – что ему придется не просто провести в милиции полтора часа, но провести их в обществе кровожадного капитана…

– Итак, приступим! – Жека склонился над Андреем Михайловичем, потирая руки. – Значит, когда и где у вас угнали автомобиль? Пожалуйста, точное время и место. И, гражданин Птичкин, вы уж определитесь – у торгового центра или у супермаркета… И доказательства, доказательства, на слово мы не верим, уж такая работа…

А капитан Мехреньгин выскочил из своего кабинета, скатился по лестнице, выбежал на улицу, сел в машину и поехал на тот самый перекресток, где было обнаружено угнанное транспортное средство.

Дело в том, что в процессе допроса он вспомнил, что утром неподалеку от места происшествия мелькнула удивительно знакомая фигура.

Оставив машину в соседнем квартале, Мехреньгин подошел к ближайшему круглосуточному магазину.

Возле магазина ошивались две небритые личности неопределенного возраста. Увидев Мехреньгина, личности заволновались. Мехреньгина в районе отлично знали и не ждали от его появления ничего хорошего.

– Керосиныча не видели? – спросил Мехреньгин, стрельнув глазами.

– Керосиныча? – переспросила та личность, что постарше, обрадовавшись, что капитана интересует кто-то другой. – Да он к Зинке пошел, думает, она ему нальет… только с какого перепуга она ему нальет, когда…

– Ах, к Зинке! – Мехреньгин, не дослушав, поспешил в соседний двор, где находилось известное всему району заведение под названием «выпить – закусить».

За стойкой заведения стояла Зинаида, тертая особа с огненно-рыжими волосами и румянцем во всю щеку. Перед ней переминался пожилой бомж в выцветшей капитанской фуражке.

– Срочно оставь помещение, – лениво говорила Зинаида, протирая несвежим полотенцем влажный стакан. – Ты мне своим присутствием всю обстановку опошляешь и товарный план понижаешь. От одного твоего вида мухи дохнут, фикус вянет, не то что посетители…

– Зиночка, – канючил бомж, – ты мне только налей буквально семьдесят пять грамм, и я немедленно улечу на крыльях любви! И я ведь не за просто так прошу, что я, не понимаю? Мы живем в мире чистогана, так что бесплатно ничего не бывает. Даже сыр в мышеловке и тот подорожал. Я тебе могу ценную вещь предложить…

– Ага, улетишь, как же! – вяло отлаивалась Зинаида. – А то я тебя не знаю! Добрый день, Валентин Иванович! Какими судьбами?

Последние слова, разумеется, относились к капитану Мехреньгину.

– Да вот с этим инвалидом перестройки хочу пообщаться! – Капитан кивнул на бомжа. – Здорово, Керосиныч!

– А я что? – забеспокоился бомж. – Я ничего! Я ни сном ни духом, вы меня знаете!

– Очень хорошо знаю! – Мехреньгин прожег бомжа из-за очков рентгеновским взглядом. – И, между прочим, видел тебя сегодня утром сам знаешь где… Колись, Керосиныч!

– Что значит – колись? – Бомж испуганно заморгал. – Я ни сном ни духом…

– А какую ты вещь хотел Зинаиде сплавить? Думаешь, я не слышал?

– Ничего не знаю… – заныл бомж.

– Ох, Керосиныч, ищешь ты неприятностей на свою седую голову! – вздохнул капитан. – Дело-то серьезное, убийство…

– А я-то при чем? Я его и не разглядел толком!

– Ага! – оживился Мехреньгин. – Давай теперь подробно и с деталями! Кого – его и вообще как дело было?

– Да я вчера отдыхал у себя в подвале, – начал бомж, воровато озираясь. – Никому ничего плохого не делал, думал о серьезных мировых проблемах – как бы опохмелиться… вдруг вижу – ноги…

– Какие ноги? – переспросил Мехреньгин.

– Обыкновенные ноги, мужские, в хороших ботинках. Шли эти ноги мимо моего подвала, да вдруг притормозили… Ну, я-то сначала ничего, не беспокоюсь – мало ли что человек надумал, к примеру, приспичило ему… а тут смотрю: он в люк что-то выбросил… Там, Иваныч, люк такой имеется, завсегда малость приоткрытый… Ну, выбросил, значит, и дальше пошел… А я подождал немножко и решил проверить – мало ли что полезное… люди ведь разное выбрасывают… Этот люк, Иваныч, он вообще-то неглубокий, не канализация какая. Только было я собрался пойти посмотреть, как Мишка Пузырь позвал помочь. Он, понимаешь, где-то чугунную болванку раздобыл, и никак ему было до пункта приема одному ее не дотащить…

– Во даете! – восхитился Мехреньгин. – Неужели болванку доперли?

– А то, – с гордостью сообщил Керосиныч. – Ну и после этого, конечно, загудели, на чугунные деньги. А сегодня проснулся я и вспомнил, потому как выпить-то охота, здоровье поправить… Значит, выбрался я из своего подвала, крышку люка в сторонку отодвинул и пошуровал там внутри. У меня для этой надобности крючок специальный имеется… и представляешь, Иваныч, нашарил я там, в люке, могильник…