Мария Жукова-Гладкова - Горький шоколад после любви

Ольга так надеялась, что Юра ее остановит, не позволит ей уехать из Москвы, скажет, что он все-таки разводится, переезжает к ней и они вместе снимают большую квартиру или покупают новую. Но он сказал совсем другое:

– Наверное, ты правильно делаешь. Поезжай.

А Веселко рассчитывала, что у них все образуется… Не образовалось. Она рыдала, собирая вещи, но понимала, что поступает правильно. Только так она сможет выйти замуж – а ей хотелось ребенка, мужа, семью… Конечно, она мечтала, чтобы этим мужем стал Юра, который всегда жаловался, что у него только один сын: жена в свое время заявила, что и одного хватит. Ольга с радостью родила бы ему ребенка, но…

Подходя к своей парадной в последний вечер в Москве, Веселко заметила черную «БМВ» Юры. «Зачем он приехал? – пронеслась мысль. – Еще раз попрощаться? Опять мне душу травить?»

У Юры был ключ от ее съемной квартиры, и он не отдал ей его во время своего последнего посещения, пообещав утрясти все вопросы с хозяевами. «Новую любовницу планирует на насиженное место поселить?» – подумала тогда Ольга.

Веселко подняла голову и увидела, что свет в кухне горит, а в комнате выключен. Девушка уверенным шагом зашла в парадное, давая себе слово держаться и не разреветься, поднялась на лифте на пятый этаж и позвонила в дверь.

Юра встретил ее широкой улыбкой.

– Ужин готов, – сообщил он.

Ольга молча разделась, так же молча прошла в комнату, зажгла свет и застыла на месте: в углу стояли два чемодана, на столе – огромная ваза с роскошным букетом роз.

– Я вот с вещами приехал… – из-за ее спины сказал Юра. – Не могу без тебя. Я насовсем. Если примешь.

Ольга резко повернулась к нему, открыла рот, чтобы что-то сказать – и не смогла. Она в эту минуту напоминала выброшенную на берег рыбу – хватала ртом воздух. Юра сгреб ее в объятия и закрыл ее губы своими.

Следующее утро началось великолепно: она проснулась на Юрином плече в залитой солнцем московской квартире, теперь, как ей казалось, их квартире, их первом общем доме. Они долго ласкали и любили друг друга, потом вместе отправились в душ, сели завтракать. Ольга сварила кофе, и тут зазвонил телефон. Судя по звонку, кто-то прорывался из другого города. Она решила, что это или Аня, или отец, и бросилась к аппарату, но спрашивали Юрия Александровича – из Австралии. Его сын.

У Ольги все похолодело внутри. Как его сын смог найти его у нее? Юра дал ему этот телефон? Что случилось?

Случилось обычное: стоило Юре склониться в сторону своей любовницы, Ольги, как у жены тут же начинался то ли сердечный приступ, то ли печеночные колики, то ли еще бог знает что. У Ольги вообще сложилось впечатление, что, когда Юрочка уходит, жена симулирует болезни по списку из медицинской энциклопедии. Тут тебе и выход камней – из всех мест, откуда они выходят, и давление, и мигрень, и нервы. А уж из-за ее длительного предынфарктного состояния Юрочка всегда возвращался домой.

– Наверное, она мысли умеет читать на расстоянии, – потом рассказывала Ольга Ане. – Или на нее целая шпионская сеть работает. Установила везде, где можно, «жучки» и всякие датчики.

– И что же все-таки с ней произошло на этот раз? – поинтересовалась Аня.

– Сердце, – сообщила Веселко. – Сын вещал, что мама страшно больна, просит папу срочно вылететь в Австралию. Мама боится, что может уже никогда не вернуться в Москву (как бы я была счастлива, если бы это случилось!), хочет на всякий случай попрощаться…

Ольга помолчала и заговорила вновь:

– Да эта кобыла переживет нас всех! На ней пахать надо и кирпичи возить.

– А твой Юра не понимает, что она все свои сердечные приступы и длительные предынфарктные состояния симулирует? – поразилась Аня. – Ей на сцене играть надо, а не в домашних хозяйках сидеть. Талант актрисы пропадает.

– Да что эти мужики понимают?! – воскликнула Ольга. – Ты знаешь, сколько я мучилась с этим придурком? Он так удобно устроился: жена начинает зудеть – он бегом к любовнице, я его принимаю по высшему разряду, готовлю ему всякие вкусности, ублажаю в постели, а потом жена быстро соображает, что его надо возвращать, разыгрывает очередной спектакль, и Юрочка, почувствовав себя виноватым, несется обратно.

Ольга помолчала и продолжала:

– Он мне всегда говорил, что она его не понимает, не дает ему ласки, тепла, вечно во всем подозревает, и только со мной он может отдохнуть душой, только я его выслушиваю, только со мной ему интересно…

– Но тогда почему, если она такая плохая, а ты – такая хорошая, он живет с ней, а не с тобой? – спросила Аня и сама себе ответила: – Они все крутят одну и ту же заезженную пластинку: с женой – плохо, с тобой – хорошо. Лучше бы уж они просто рта не открывали.