Мария Жукова-Гладкова - Горький шоколад после любви

– И что? Они умерли-то когда? Мало ли от чего? Там же вроде бы с сердцем у обоих что-то? При чем здесь Олег? И тем более я?

– Но ведь именно во время тех схваток использовались отвлекающие маневры? – не отставала я. – Специалистка по шампуням целое представление устроила…

Ящер с Костей-Неандертальцем расплылись в улыбках.

– Устроила, – подтвердил Ящер. – Она страсть как любит на свою рожу в телевизоре смотреть. Прямо как депутат какой-нибудь. Она поэтому и мужа все в политику толкала – чтобы рядом с ним мелькать. А тут – такая возможность!

– Ты заранее знал, что она…

Славик кивнул:

– Мы с ней это дело обговаривали. И я решил убить двух зайцев. Пусть девочка потешится (ты же, конечно, в курсе: у нас с ней любовь когда-то была), народ повеселит – и меньше внимания будет к Олегу, выступавшему за другого человека. Я их сам поставил в пару. Ведь неплохо получилось?

– А что со вторым, который умер после драки с Олегом?

– Он НЕ умер после драки с Олегом! Да, там я тоже использовал отвлекающий маневр, чтобы меньше смотрели на Олега, как и во всех боях, в которых он участвовал. Мне не нужно было, чтобы кто-то заметил подмену участника! Признаться, организовать все это не представляло особой сложности.

– А москвич?

– Что москвич?

– Почему ты отправил Олега провожать его к машине?

– Разве Олега? – Ящер, по-моему, искренне удивился. Костя сидел рядом и молча, с удивлением смотрел на меня.

– А ты не помнишь? И вообще, почему он у тебя на дне рождения был в форме секьюрити?

– Да я туда народ по сусекам собирал! – рявкнул Славик. – Ведь клубы-то не закрывались! Я же не мог всех людей забрать?! А ты должна догадаться, что к пьяным гостям надо было приставить побольше охраны. Их всех – или часть – потом следовало растаскивать по комнатам, следить, чтобы не утонули. А у меня есть этот актер. Отчего же не взять? Только волосы он, кажется, опять перекрасил. Да, Костя?

– Не помню, – пробурчал Неандерталец. – Стану я на всех актеришек внимание обращать.

– А почему на его груди значилось – «Сергей»? На бейджике?

– Я что, помню, указывалось у него там вообще что-то или нет?!

– Ты хочешь сказать, что послал оттащить москвича к машине первого попавшегося тебе охранника?

Ящер кивнул. И Костя тоже.

– Не самому же мне было его тащить?

– А на теплоходе?

– Что на теплоходе? – не понял Ящер.

– Олег…

– Он что, и там был? – удивился Славик. Они переглянулись с Костей.

– А как ты думаешь, кто устроил побоище в баре?! – прошипела я.

Ящер с Костей опять выпучились на меня.

– Ты хочешь сказать… – открыл рот Славик.

– Москвичи от тебя отстали? Не желают больше покупать клубы?

– Отстали. Я ясно сказал этому Фирсову, что продавать не собираюсь. Он все понял. Мало ли что он умер…

– Слава, ты или очень хорошо притворяешься, или… на самом деле ничего не знаешь?

– Что я должен знать? – заорал Ящер. – Что ты там еще навыдумывала?!

– Тебя кто-то хотел крупно подставить, – заметил Костя, обращаясь к Ящеру. – Если она, конечно, говорит правду, – он кивнул на меня. Костя выглядел задумчивым.

Я решила, что мне пришла пора ретироваться и наведаться в фитнес-центр Ларисы Александровны.

Но там меня ждало разочарование. Портрет Ларисы Александровны висел в холле в траурной рамке. От мальчиков из секьюрити, пребывающих в отвратительном расположении духа, я ничего толком не узнала, созвонилась с Ольгой Веселко и поехала к ней. Ольга рыдала.

– Что случилось с вашей хозяйкой?!

– Ой, Юля… Не спрашивай. Она… застрелилась!

– Сама?

Ольга посмотрела на меня заплаканными глазами.

– Да. Тут никаких сомнений. Она оставила письмо. То есть, несколько писем. Кому что завещала… Кстати, знаешь, кто теперь будет директором? Гера Тихонов! Он, оказывается, в свое время ей очень помог. Уж не знаю – как. Она написала – «в становлении». Может, он, конечно, менеджера наймет… Но хозяин теперь – Гера. Лариса Александровна просила его оставить всех нас на работе. Всем нам отписала премии. И всем, кто когда-то в жизни ей как-то помог. Ты не представляешь, сколько людей пришло на ее похороны…

– А почему она застрелилась?

– У нее был рак. Последняя стадия. Только она это тщательно скрывала. Девочки говорят, она здорово похудела за последний год. Я-то у нее недавно работаю, так что не могу сказать. А девочки всё думали: Старые Кости опять какой-то новый способ похудения на себе проверяет, чтобы потом внедрить его в массы. Поэтому все воспринимали ее худобу как должное. А она, оказывается… Она давно знала. Ей оставалось совсем немного. Уже мучили боли, она держалась только на обезболивающих. И она хотела умереть быстро, а не лежать в каком-нибудь хосписе или с сиделкой… Нам всем так ее жаль!