Мария Жукова-Гладкова - Изумрудные глаза Будды

Мы с Татьяной из кухни слышали бурное обсуждение ситуации в стране и в мире.

– Мужики о чем-то другом вообще говорить могут? – хмыкнула Татьяна.

– О бабах. Об охоте. О машинах. Я вот думаю, как их всех заснять?..

– А вам с Пашкой потом головы не оторвут? И еще мне заодно? Да и Пашка уже не в кондиции.

– Он знаешь сколько раз снимал не в кондиции, а потом репортажи получались зашибись, даже лучше, чем у трезвого? Надо подумать…

Татьяна махнула на меня рукой.

Вскоре мы все оказались за большим столом в каминном зале. Надежда с Аленой спускаться к нам отказались, и мы с Татьяной оставили еду у них в комнате. Пилот спал тяжелым сном.

– Развязывать гостей будем? – спросил сильно пьяный поэт.

– Если Абдулла обещает вести себя хорошо… – заговорил Данилыч.

– Обещаю, – тут же выпалил Абдулла. – Куда я денусь?

Потом все перевели взгляд на так и лежащего на шкуре Резо. Он бросал на нас с Татьяной гневные взгляды, но молчал.

– Тебя, Гамлет, с нами никто не звал, – спокойно заговорил Борис Семенович, «научный сотрудник».

– Простите, а почему Гамлет? – встряла я.

– Потому что ты – любопытная журналистка! – рявкнул Резо.

– Вы Шекспира читали, Юленька? – спросил Борис Семенович. – Хотя что это я? Конечно, читали. Вон теперь у нас даже Коля знает содержание этого бессмертного произведения. – Коля изобразил улыбку Кинг-Конга. – Так вот Резо решил пойти по стопам принца датского.

– В каком смысле? – не отставала я.

– В самом прямом. Вернее, вначале его родственники разыграли трагедию Шекспира, а потом и он подключился. Он расследовал смерть отца и мстил родственникам – и слишком разошелся. По своей «специальности» он никогда не попадал в поле зрения органов, а тут…

– А какая у Резо «специальность»?

– Антиквариат.

– И тень отца была? – поинтересовалась Татьяна, возвращаясь к тексту Шекспира.

– При общениях со следователем и на суде. Наш друг Резо очень интересно рассказывал, кого видел, даже в библиотеке Шекспира брал, чтобы освежить память, и стихами вещал в зале суда.

– Под психа косил? – спросила я, хотя ответ мне не требовался. – Но долгими зимними вечерами – если мы тут еще задержимся, – я думаю, всем будет интересно послушать Шекспира.

– Юля, почему тебе не нравятся мои стихи?! – воскликнул Олег Владимирович.

– Так вы почитайте что-нибудь не из репертуара Артура Небосклонова! – заорала на этот раз Татьяна. – Что вы в советские времена писали, например, когда вас в Сенегал отправляли?

– Воспевал труд советских рабочих, – сказал Олег Владимирович и хлопнул полстакана водки. – У меня, например, есть «Ода доменной печи», «Песнь о сталеварах»…

– Нет, тогда лучше из Небосклонова, – сказала я.

Борис Семенович поинтересовался у поэта, что тот делал в Сенегале. Поэт честно ответил, что пил и Сенегал помнит плохо. Помнит, как в море выходили на поставленных Советским Союзом судах и ловили тунца, потом жарили и ели.

Резо подал голос с просьбой его развязать.

– Сок желудочный выделился, – заявил он. – Щей хочу… Умираю…

Олег Владимирович заявил, что, во-первых, Резо может и обойтись, за то, что его, старика, по голове стукнул, а во-вторых, его и связанного накормить можно.

Я тем временем уточнила у Бориса Семеновича, правильно ли его поняла. Побег планировался для него, Коли и Данилыча? Борис Семенович это подтвердил и пояснил, что прыткий Резо, к тому же обладающий удивительным слухом, присоединился к их компании, когда его совсем не ждали.

– Плохо, что ли? Могли бы в виде кабанчика его использовать, если бы где-то вам тару не сбросили, – невозмутимо заметил Пашка, подкладывая себе лосятины. – А если тут надолго останемся, то как раз надо иметь в виду…

Резо разразился долгой тирадой, перемежая русские слова с грузинскими, потом вспомнил про Александра Кареновича и Артура Небосклонова. Татьяна вспомнила про Карла, и мы все стали обсуждать, куда он мог подеваться, если господа его не брали…

– Здесь может быть кто-то еще? – прямо посмотрела я на Бориса Семеновича.

– Теперь, после встречи со всеми вами и этой… супермегазвездой, я, признаться, не знаю, что и думать, – улыбнулся он. Данилыч хмыкнул в тарелку. Коля невозмутимо наворачивал щи. – Но, судя по плану, который нам передали, какие-то другие строения поблизости отсутствуют. Хотя ведь могли построить… Но Вадим бы знал. А если зимой в тайге нет какого-то дома, человек погибнет. И кого сюда еще могло принести? Откуда?!