Мария Жукова-Гладкова - Марш Мендельсона на бис

– А у Ромаза не спросишь, потому что он мертв, – хмыкнул Вова. – Как ты хорошо придумала, Катенька. Но ты не учла еще одного: нам – и нашим коллегам – точно известно, что банда была интернациональной и включала русских. Как ты это объяснишь им? Не рядом ли с тобой сидят ее русские участники?

В ответ я заметила, что дезинформация, скорее всего, прошла потому, что для многих европейцев, американцев и прочих грузины и другие жители бывшего Советского Союза – все русские. Большинство арабов (ну или часть), состоявших в банде, учились в России, знают русский, на котором они, кстати, и общались с грузинами. Не исключено, что в подчинении Ромаза Георгиевича были и настоящие русские ребята. Да взять хотя бы его личного телохранителя Колю. И банда, насколько я поняла, специализировалась на «обработке» наших соотечественников. У Вовы найдется какое-то другое объяснение?

На несколько секунд воцарилось молчание, потом Степан Петрович обратился ко мне с вопросом, я ответила, что сегодня успела пообщаться с Саидом и с Тумом, от которых и получила вышеизложенные сведения.

– Так прямо тебе все и выложили, – хмыкнул Вова.

Я пояснила, что прибыла в дом, когда Саида тут не было, лично вытащила из подпола Тума, потом мы вместе связали Саида и допросили его. А затем у Тума прихватило сердце.

– И что ты делала дальше? Почему не позвонила в «Скорую», в полицию?! Ты же прекрасно знала, что Тума взяли в заложники!

– Потому что примчались ребята, – я кивнула в сторону сидящих на полу Кости с Саней. – Я же не знала, как настроена эта парочка. Решила временно затаиться.

Всем было интересно где. Я промолчала.

– Напоминаю вам, господа, что именно я нашла Тума, – продолжала я. – И мне хотелось выступить героиней и попасть на первые полосы газет, передав его правоохранительным органам. Которые так и не смогли его отыскать. А вы мне помешали. Ясно?

Костя спросил, не пора ли развязать их с Саней. Я была всецело за, но Вова со Степаном Петровичем и их третьим товарищем наше мнение не разделяли. Вова спросил у меня, что я хочу от пленных.

– Имя заказчика.

Я посмотрела на Костю с Саней.

– Мы не знаем имени! – заорал Саня, честно глядя мне в глаза. – Можем только дать координаты, как с ним связаться.

– Валяйте, – сказал Вова.

Саня назвал телефонный номер на Кипре, где на автоответчике следовало оставлять информацию. Шеф, как называли его парни, вскоре сам перезванивал по продиктованному ими номеру. Но чаще он звонил сам – на трубку, имеющуюся у ребят.

«Неужели Тимофей?» – опять пронеслась неприятная мысль.

– Когда вы должны были звонить ему? – спросил майор Петрушкин. – Какое было последнее задание? И, кстати, как он передавал вам деньги?

С деньгами, как сказали парни, каждый раз было по-разному, но заказчик всегда был с ними честен, поэтому и получал требуемый сервис.

– Неужели вы не знаете, как его зовут? – заорала я. – Если вы помните, что он имел дела с Рождественским в банке «Невский»…

– Ну не помним мы, как его зовут! – заорал в ответ Костя. – Когда он на нас вышел тогда, еще в России, морду его тут же вспомнили, а как зовут – нет. По-моему, он даже обрадовался, что мы не помним, да, Саня? Я еще тогда спросил, как вас по имени-отчеству, он и говорит: «Зовите просто шеф». А нам какая разница?

– Опознаете, если увидите? – полюбопытствовал Вова.

– Конечно, – кивнули парни.

Но у Вовы и компании с собой не было нужных фотографий, как, к сожалению, и у меня.

– Лет хотя бы сколько? – решила уточнить я.

– Да тридцать с небольшим где-то, – протянул Саня. – Молодой мужик.

«Тимофей. Кипр. Тридцать с небольшим. Общие дела с покойным Рождественским». На душе у меня стало муторно.

Вова с Петрушкиным тем временем опять вернулись к последнему заданию парней. Костя с Саней колебались.

– Так, ответите нам на все вопросы и катитесь на все четыре стороны! – принял решение Петрушкин. – Катя в принципе права. Нам хватит и араба. И Ромаз Георгиевич со всем кланом Абрашидзе давно у нас поперек горла стоял. Нам нужен главарь. Я даю вам слово – при Катерине, – что мы вас отпустим после того, как возьмем его. А пока… поживете в одном домике.

Костя с Саней стали активно возражать. Тогда Степан Петрович предложил мне задержаться в Австрии до четверга (как раз будет обратный «пулковский» рейс). За это время я успею оформить все документы по репатриации останков Большакова, а представляемые Вовой и Петрушкиным органы – поймать главаря и утереть носы европейцам. После чего я могу забирать молодцев в личные телохранители, если пожелаю.