Мария Жукова-Гладкова - Ночь подарков и желаний

– До кухни не дошло, – задумчиво произнесла я. – А выяснили, кто в предыдущий день заходил к Истомину в кабинет? Ведь кто-то же заходил, даже если он и не любил лишних людей?

– Да полно народу там было! И наши с фабрики, и партнеры… Но вроде ни у кого не было повода с ним разделываться. Он сам даже подумывал, не предупреждение ли это.

– Если предупреждение, то должен быть повод, – заметила я.

– Фабрику хотели купить немцы, но они такими методами не действуют.

Я кивнула. Про немцев я слышала. И они вроде бы по весне появлялись, а потом это дело заглохло. Больше на фабрику никто не претендовал.

– Истомин сам не понимал, почему на него покушались, – продолжал Костик. – Терялся в догадках, с моим отцом это долго обсуждал. Даже частных детективов нанимал. Они ничего не смогли выяснить.

– И никаких звонков, писем?..

– Ничего, – покачал головой Костик. – Совсем ничего.

– Костя… Ты меня прости, пожалуйста, но у нас случайно…

– Не изготовляются наркотики? – закончил за меня фразу гость и улыбнулся. – Нет, Тоня. Этого у нас нет. Я сам у отца в свое время спрашивал. Он ответил: нет смысла рисковать, лекарства сами по себе дают очень хорошую прибыль. Пусть меньше, но спокойней и надежнее. И мой отец, и Истомин придерживались этого мнения. Им, знаешь ли, обоим одной ходки хватило на всю оставшуюся жизнь.

О том, как познакомились Истомин и отец Костика, я хорошо знала. Петр Петрович, начальник склада, в свое время оказался на зоне за хищение государственной собственности в особо крупных размерах. Но отец Костика был предусмотрительным человеком, и основная часть имущества была у него записана на собственную мать и мать Костика, поэтому оно не было конфисковано. Законная жена с ним развелась, пока он находился в местах не столь отдаленных, и с двумя законными детьми видеться ему больше не позволяла. На зону на свидания ездила мать Костика. Правда, регистрироваться он с ней так и не стал. Теперь имущество было записано частично на мать Костика, а частично на самого Костика.

Истомин же попал на ту же зону за хулиганку. Он был химиком по призванию, на спор изготовил бомбу и вместе с другими молодыми парнями взорвал на школьном стадионе. Рядом со стадионом находился жилой дом, в котором вылетели почти все стекла.

Несмотря на приличную разницу в возрасте – пятнадцать лет, Истомин с Петром Петровичем сдружились, или правильнее будет сказать, нашли общий язык. Они оба были начитанными людьми и интересовались историей. В тюрьмах и колониях такие люди очень ценятся, в особенности если умеют интересно рассказывать. Они и просвещали народ по вопросам истории, и еще друг с другом спорили до хрипоты о Юлии Цезаре, Александре Македонском и Кушанском царстве.

Потом они уже встретились на свободе, на пару прикупили фабрику, организовали производство, расширили – и работали до сегодняшнего дня.

– Но может, кто-то хотел заставить Истомина производить наркотики? – спросила я.

Костик рассмеялся.

– Зачем? И без него желающих хватит, которых и заставлять не надо. И для их производства ведь не нужна фабрика. Какого-нибудь подвала вполне хватит, комнаты, сарая. Нет, Тоня, об этом даже говорить не стоит. Истомин не занимался наркотиками, и это ему никто не предлагал.

– А откуда взялся изначальный капитал? – задала я вопрос, который не решалась задать Костику никогда раньше. – Они же раскрутили такой бизнес! Не с пустого же места!

– Тоня, в России не принято задавать вопрос про изначальный капитал, – улыбнулся Костик, потом стал серьезным. – Если честно, я не знаю. Я никогда не спрашивал у отца. Но у него точно были деньги. Еще со времен работы в советской торговле. Мать говорила, что все для него сохранила.

– Про твоего отца мне более или менее понятно. Но у Истомина откуда? Он-то на зону отправился совсем мальчишкой. Не там же он заработал! Они когда фабрику купили? Через какое время после освобождения?

– Год. Полтора. Истомин раньше вышел. У него же срок был меньше. Он и сел позже, и вышел раньше. И его, кажется, за хорошее поведение раньше срока освободили. Я точно не помню. Надо будет у отца спросить.

– Значит, на чем-то он деньги сделал, – пришла к выводу я.

– В России много способов быстро сделать большие деньги.

Я спросила про второе покушение.

Костик рассказал, что тогда Истомину тоже поразительно повезло. Он шел на стоянку к машине, и у него вдруг развязался шнурок. Только он нагнулся, чтобы его завязать, как над головой просвистела пуля. Истомин мгновенно юркнул за ближайшую машину, но больше выстрелов не прозвучало. Место, с которого стреляли, потом нашли, но там, конечно, уже не было никакого киллера. Оружие он тоже не бросил.