Мария Жукова-Гладкова - Путь к сердцу мужчины

– Я по специальности мастер. Но теперь у меня своя небольшая ремонтная фирма. Как директор, хожу на работу при галстуке.

– Понятно.

Я посмотрела на Ксению Болконскую и попросила рассказать нам, что последнее помнит она.

– Пили у Аглаи. Она живет на Каменноостровском. То есть Петроградский район. Народу было человек сто. Все напились. Потом начались танцы. Кто-то уходил, кто-то приходил. Все, как обычно. Я вроде с каким-то мужиком ушла. Не помню.

– Вы, русские, все алкоголики! – с чувством воскликнула Лен. Тут ее взгляд упал на Лассе, и она отвернулась.

– Сэ эй олэ нин, – сказал финн.

– По-русски давай! – рявкнули хором Кирилл Петрович и Колобок.

– Это не так, – перевел Лассе. – Не все. И финны не все.

– Ой, нет, помню! С американцем! – завопила Ксения, будто не слышавшая других. – Точно с американцем! Он Аглаю в Америке продавать собирается! Но нализался… Спирт с глюкозой не потянул!

Я поинтересовалась, откуда на вечеринке у такой раскрученной певицы, как Аглая, может быть спирт с глюкозой. Я ожидала бы коллекционное шампанское и коньяк.

– Ничего ты не понимаешь, – довольно презрительно посмотрела на меня Ксения Болконская. – У нас часто устраиваются тематические вечеринки.

– Спирт с глюкозой – это, по-моему, что-то медицинское, – заметил с кровати Кирилл Петрович.

– Так Аглая же – медсестра по профессии. Вот и вспомнила, как в больнице работала. У них главным напитком был как раз спирт с глюкозой. У американца не пошло… Да и у меня, признаться, башка с непривычки болит…

– Итак, вы ушли с американцем?.. – снова заговорил Лассе.

– Не помню я! И вообще, может, я не с американцем ушла? – задумчиво произнесла Ксения.

– Вас осталось тринадцать грешников… – произнес механический голос непонятно откуда.

Мы все дернулись и замерли на мгновение. Потом все заговорили одновременно. К нам прибежали Иван Васильевич с Агриппиной Аристарховной. Мы слышали, как в ванной льется вода. Потом Лялька опять радостно завизжала.

Я обвела взглядом собравшихся. Двое американцев – Ник с Лен, финн Лассе, Колобок с Крокодилом, журналистка Ксения Болконская, мастер по ремонту телевизоров Кирилл Петрович, бывшая балерина, бомж, я и Лялька в ванной. Одиннадцать. Юрки спит в комнате, где проснулись мы с Лассе. Еще должен быть моряк. Разве есть кто-то еще?

Лассе объявил, что идет проверять друга, быстро вернулся и сообщил, что с ним все в порядке, просто еще не проспался, но в этом нет ничего удивительного.

– Пойдемте посмотрим на трупы, – предложила бывшая балерина.

– Агриппина Аристарховна, уж от вас-то я этого не ожидал! – воскликнул Колобок.

– Почему? – удивилась маленькая старушка. – Я должна своими глазами убедиться, что вам ничего не привиделось, мальчики. Мне в жизни встретилось много мужчин, которым регулярно что-то виделось или снилось… Это, похоже, у нас национальное… Вот мы с Мариночкой, Леночкой и Ксенией посмотрим и тогда уже будем точно знать, есть трупы или нет.

– Не называйте меня Леночкой, – попросила американка. – Я – Лен. А Леночкой меня называл мерзавец Паскудников. Не по его ли милости мы тут все оказались?

– Сашуля не мог устроить такую подлянку, – уверенно заявила Ксения. – Он – милый, добрый человек, он любит людей…

– И больше всех – свою мертвую мамашу! – взвизгнула Лен.

– Мама – это святое, – сказал Крокодил.

– Неужели у вас не учат уважению к родителям? – подал голос с кровати Кирилл Петрович, который, похоже, никак не решался ступить на пол. Возможно, опасался, что пол под ним начнет качаться, как палуба? Кстати, что-то моряк давно не орал.

Об отношении к родителям в Америке поведала я, которой доводилось об этом слышать от самих американцев. У них считается нормальным сдать родителей в дом престарелых и не ухаживать самим за больными. Да, конечно, их дома престарелых не идут ни в какое сравнение с нашими, и там средний американец может позволить себе нанять сиделку, но сам факт… Как правило, дети покидают дом после окончания школы, уезжают учиться в другой город и с тех пор уже живут отдельно.

Я могла бы еще долго говорить про их семейный уклад, но меня перебила Лен.

– Да, у вас по несколько поколений живут вместе. Я это принимаю. В этом есть рациональное зерно.

– При чем здесь рациональное зерно?! – рявкнул Кирилл Петрович. – В наших семьях совсем другие отношения! Нет вашего рационализма! Нет вашего стукачества на соседей! То-то ваши мужики толпами сюда едут на наших женщинах жениться! Надоели вы им! Им душевного тепла хочется! Только я не понимаю, как наш мужик мог на американке жениться! Ксения, он вообще нормальный? Журналист-то классный, я его статьи всегда читаю и передачи смотрю. Но как человек?