Чингиз Абдуллаев - Манипулятор

— В следующий раз, Юлай, в следующий раз. Я буквально валюсь с ног от усталости. Заказывай билеты, и пусть меня отвезут в аэропорт. Остальное ты сделаешь сам. И передай привет твоему брату.

Заместитель понимающе кивнул. Ни он, ни сам Петровский еще не знали, какие проблемы им придется решать в этот день.

В Москву он вернулся к трем часам дня. Когда летишь на Восток, теряешь время, когда на Запад — выигрываешь. Как странно, — неожиданно подумал Святослав Олегович, — наверное, в этом есть какая-то непонятная закономерность, а может, этим и объясняется разница между Востоком и Западом? На Востоке время — субстанция вечная, тут не привыкли ценить каждый час. Огромные просторы породили и философию пространства. А на Западе, где все события происходили в маленькой Греции или в небольшой, по мировым меркам, Италии, время научились беречь и раздвигать пространство, даже находясь в средневековых кельях монастырей и соборов. Наши огромные просторы не позволяют нам обращаться со временем так, как это делают жители небольших европейских стран. Ведь многие наши сибирские области гораздо больше, чем целые европейские страны. Петровский вышел из самолета и вместе со своим телохранителем прошел к небольшому автобусу, приехавшему за ними из зала для официальных делегаций.

По дороге в свой офис он задумчиво смотрел на привычные улицы Москвы. Изобилие рекламы сразу бросалось в глаза. Такого пока нет в других российских городах — ни в Курске, ни в Омске, ни в Уфе.

Когда они приехали в офис, там как раз получили первые данные по выборам. Правящая партия уверенно побеждала, но на второе место постепенно выбирались коммунисты.

Святослав Олегович сразу же позвонил Бронштейну, чтобы узнать, как идет голосование в Омске. В Москве было уже около четырех, а в Омске — около семи вечера.

— Мы немного исправили ситуацию, — сообщил Бронштейн, — но боюсь, погода сыграла злую шутку с нашими кандидатами.

— Абрикосов может не пройти? — забеспокоился Петровский.

— Обязательно пройдет, — заверил его Леонид Исаакович, — но боюсь, что у нас будут проблемы с этим директором комбината.

— Почему? — не понял Петровский. — При чем тут директор комбината?

— Наш электорат в основном был в городе, — пояснил Бронштейн, — и мы считаем, что процентов семьдесят наших избирателей уже пришли на участки, проголосовали. А вот с уважаемым ставленником губернатора дела складываются иначе. Погода разгулялась как раз на востоке области, где находятся поселки с его избирателями, и боюсь, там левый электорат окажется более дисциплинированным, чем избиратели нашего главного соперника.

— Этого нельзя допустить, — встревожился Святослав Олегович. — Если он не пройдет, это сорвет все наши договоренности с губернатором. Получается, что мы специально завалили его кандидата.

— Вот этого я и боюсь, — подтвердил Бронштейн, — дело в том, что мне было поручено заниматься Абрикосовым, и я не обязан был думать о нашем сопернике. Вы меня понимаете?

— Никто вас не обвиняет, — заявил Петровский. — Я только хочу, чтобы губернатор понял наше положение. Хотя сложности с погодой его волнуют меньше всего. И тем более они не будут волновать Москву,

— Я уже дал указание всем нашим людям агитировать за этого директора, — признался Бронштейн. — Осталось совсем немного времени, но надеюсь, что мы сумеем что-нибудь сделать.

Петровский позвонил Бубенцову.

— Голосование проходит нормально, но у нас эта парикмахерша лютует. Требует выдать ей мужа, — доложил Паша. — Какой-то кретин объяснил ей, что органы погибших в автомобильных авариях пересаживают другим людям. Ну она и устроила истерику, говорит, что мы уже разобрали ее мужа по частям. Грозится милицией и прокуратурой. Мы ее еле успокаиваем. Да и Симонов тоже начал возникать. Возмущается, что больного увезли без его согласия. Хотя мы заверяем, что было согласие родственников.

— Хватит успокаивать, — решил Петровский. — Сколько у вас времени? Около четырех часов дня? Бери жену «Нечипоренко и вези ее в твой Виногробль. Правильно я называю этот городок?

— Правильно.

— Вот туда ее и вези. И дай ей поплакать. Когда она поутихнет, начни организовывать доставку тела в город. Пока приедете, будет уже темно, все избирательные участки закроются и все будет кончено.

— Сейчас повезу, — обрадовался Бубенцов. — Спасибо, что разрешили. Я боялся, что она милицию вызовет.

— Как там Седых? Он ничего не предпринял?