Чингиз Абдуллаев - Манипулятор

— Действительно, как я мог забыть о Дарии? — лицемерно вздохнул его собеседник. — Но факт остается фактом. Леонид наверняка знал, что погибнет, и тем не менее остался, чтобы умереть, но задержать армию персов.

— Так вы советуете мне умереть? — улыбнулся Александр Александрович.

— Ни в коем случае. Я советую вам не сдаваться. И обязательно принять участие в выборах.

— Что я должен сделать? — спросил наконец учитель.

— Подписать документы, — пояснил Петровский, — они у меня в машине. — Он еще не успел закончить говорить, как понял, какую грубую ошибку совершил. Если они сейчас вместе выйдут к шестисотому «Мерседесу», припаркованному рядом с домом, то Седых ему просто не поверит.

— Какая у вас машина? — поинтересовался Александр Александрович. — Я видел, как рядом остановился какой-то членовоз.

Так называли большие «мерседесы».

— Ну откуда у меня такая машина? — улыбнулся Петровский. — Я приехал на обычном «жигуленке». У нашей партии не так много денег, чтобы покупать роскошные машины. Если разрешите, я вам сейчас принесу документы. Вернее позвоню, чтобы их привезли.

— Звоните, — согласился Александр Александрович. — Если я могу помочь общему делу…

Петровский достал аппарат и набрал номер.

— Пашенька, — сказал он вибрирующим от напряжения голосом, — передай Мишеньке, чтобы подъехал на моем «жигуленке» к дому Александра Александровича. Ты меня понимаешь? — «Если не поймет, я его задушу», — подумал он.

— Какой Мишенька? — действительно не понял Бубенцов. — Ваш водитель? Но почему на «Жигулях»? Мы ждем вас в «Мерседесе».

— Пашенька, дорогой, ты меня опять не понял. Как обычно. Я прошу чтобы Мишенька привез на моих «Жигулях» документы Седых. Избирательные документы. Почему ты не понимаешь с первого раза?

— Ясно, — выдохнул Бубенцов, — сейчас сделаем.

— Мишеньке скажи, чтобы переоделся, — напомнил Святослав Олегович, соображая, что если его водитель появится в костюме от кутюр, это вызовет у хозяина дома серьезные подозрения. Он убрал аппарат и безмятежно улыбнулся. — Пейте чай, — предложил Седых, — он у вас совсем остыл. И расскажите мне, как здоровье Геннадия Андреевича. Петровский пододвинул к себе чашку чая и подумал, что у Бубенцова не так много времени. Но на этот раз Паша не подвел. Ровно через восемь минут у дома затормозил старый «жигуленок», в котором сидел водитель Петровского, переодетый в чужую одежду. На нем был какой-то ватник и мятые серые брюки. Только обувь осталась прежней, но она была сильно вымазана грязью. Когда водитель постучал, собака поднялась, но хозяин сам пошел встречать нового гостя. Они вошли с документами, Седых расписался на всех бумагах и вручил папку гостю с чувством глубокого удовлетворения.

Потом они долго прощались, пожимая друг другу руки.

Выйдя из дома, Петровский сел в помятые «Жигули». Отъехав на соседнюю улицу, они остановились рядом с «Мерседесом».

— Молодец, Паша, — похвалил Петровский помощника, вылезая из машины. — Где нашел «Жигули»?

— Купил прямо на улице, — сообщил Бубенцов, — у нас же не было времени. Остановил первую же машину и дал его хозяину две тысячи долларов, чтобы он оставил нам свою разбитую тачку. Потом так же купил одежду у одного из прохожих. Еще я испачкал туфли вашему водителю…

— Прекрасно сработано, — еще раз похвалил помощника Петровский. — Значит, можешь, когда хочешь. Теперь труп Нечипоренко нам не так страшен. Но все-таки лучше подержать его в этом городке до завтра. Симонова можешь уже выпустить, пусть ему помогут открыть дверь. А документы прямо сейчас вези в избирательную комиссию, чтобы завтра в списках кандидатов было три фамилии. Ты меня понял? Обязательно три фамилии.

— Сейчас вызову мою машину, — откликнулся Бубенцов, доставая телефон.

— Зачем? — удивился Петровский. — Поезжай на «Жигулях». У тебя уже есть персональная машина. Только быстро, у нас мало времени. Чтобы они успели отпечатать новые бюллетени. Я знаю, ты не спишь уже две ночи, но будет лучше, если не поспишь и сегодня. Сиди там, контролируй обстановку. Надо напечатать новые бюллетени с тремя фамилиями.

Бубенцов кивнул в знак понимания. Святослав Олегович, глянув на водителя, предложил ему снять обувь.

— Поедешь в носках, — сказал он, — чтобы не пачкать машину. Тот беспрекословно подчинился.

— До свидания, Паша, — попрощался Петровский, — надеюсь, мне не придется приезжать в Курск в третий раз. Это было бы уж слишком. — Он пересел в салон «Мерседеса» и приказал: