Чингиз Абдуллаев: Манипулятор: Плутократы

— Не держите меня за идиота, — посоветовал Петровский. — Прежде чем взяться за работу, я должен знать, против кого и с кем должен идти. Сколько акций у Жуковского, или сколько их было у "Дельта-банка"?

— Такого банка уже нет. У них было двенадцать процентов акций и мы их купили, — пояснил Валентин Георгиевич. — Это легко проверить по документам, которые мы вам предоставим. Сейчас у нас около пятнадцати процентов, но мы собираемся купить контрольный пакет акций.

— И для этого хотите обанкротить прекрасно работающее предприятие? — поинтересовался Петровский.

— Это не ваше дело. И не ваши деньги. Если вы согласны, мы подпишем конфиденциальный договор. Если нет, скажите об этом прямо.

— Сколько? — спросил Святослав Олегович. — Назовите максимальную сумму, размер которой заложен в ваш бюджет. Я должен понимать масштабы происходящего.

— Два миллиона долларов. И учтите, что конкретную сумму я не имел права называть.

— Учту, — кивнул Петровский, поднимаясь из кресла и возвращаясь к своем месту за письменным столом. — Два миллиона — хорошие деньги, — задумчиво произнес он и добавил: — Очень неплохие деньги. Но мы должны подумать..

— Только постарайтесь не затягивать с ответом, — попросил Валентин Георгиевич. — Иначе у нас появится соблазн обратиться в другое агентство. До свидания. — И он поднялся.

Петровский подумал, что не стоит протягивать этому человеку руки. Очевидно, тот решил точно так же, потому что сухо кивнул и направился к выходу.

— Подождите, — остановил его Святослав Олегович. — Вы так и не сказали мне, кого вы представляете.

Посетитель замер, остановился, повернулся. Его лисьи глазки сверкнули.

— Ценю ваше чувство юмора, — проговорил он и вышел.

Петровский уселся в кресло и долго смотрел перед собой невидящими глазами.

Прежде чем принимать решение, желательно обладать всей информацией. Или, по крайней мере, получить, ее доступную часть. Петровский любил повторять, что информация — это самый важный момент в работе их агентства. Именно поэтому он поручил своим заместителям собрать все имеющиеся материлы по Нижнебайкальскому комбинату, чтобы иметь полное представление, что именно происходило с производством за последние несколько лет. Но самому ему в этот день пришлось заниматься совсем другой проблемой. Юлай Абуталипович уже давно хотел взять толкового финансиста, вот только все не мог ни на ком остановиться из нескольких десятков претендентов. Наконец его выбор пал на женщину, прежде работавшую в Центральном банке. Петровский помнил, как они впервые заговорили о ней с Юлаем.

— Ты нашел человека, который сможет у нас работать? — поинтересовался тогда Святослав Олегович. Они обедали в ресторане, и он, увидев, как расплачивается кредитной карточкой "Американ экспресс" сидящий за соседним столиком пузатый незнакомец, вспомнил о финансисте.

— Наталью Андреевну Бочарову, — сообщил Юлай, ловко орудуя палочками. Он был большим любителем китайской кухни.

В отличие от него Петровский равнодушно относился к еде и ходил в рестораны лишь за компанию.

—У нее потрясающие рекомендации, — восторженно продолжил Юлай. — Работала в Центральном банке. Очень толковый специалист. Личное дело ты видел. Мы проверили, у нее все чисто. Нормальная семья. Сын, дочь. У сына двое детей. Дочь разведена, живет с матерью, у нее тоже есть сын.

— Ты ничего не говоришь про ее мужа, — напомнил Петровский. — Забыл или почему не хочешь?

Юлай перестал есть. Положил палочки на стол и покачал головой.

— Твоя хамская манера разговаривать с людьми меня иногда достает, — признался он.

— А твоя хитрая манера недоговаривать когда-нибудь сделает из меня неврастеника, — парировал Петровский. — Давай рассказывай!

Юлай снова взял палочки:

— Ее муж умер восемь лет назад. Погиб в автомобильной катастрофе. Вообще-то я думал, ты смотрел ее анкету.

— У меня нет времени изучать анкеты наших сотрудников, — отрезал Петровский. — Я читаю только ваши рекомендации и советы. Для изучения анкет у нас целый штат сотрудников. А почему она не вышла замуж во второй раз?

— У нее взрослые дети, — пробормотал Юлай, пережевывая еду. — Зачем ей замуж?

— Ей сорок девять лет, — пояснил Святослав Олегович. — А восемь лет назад было чуть больше сорока. Неужели ей не нужен был мужчина? А вы мне ничего насчет этого не написали. Либо недосмотр твоей команды, либо я должен поверить, что в сорок лет она стала старухой. Если все за эти годы женщина добивалась такого роста в карьере, то почему у нее не была налажена личная жизнь? Или ты не захотел узнать? Может, она тебе нравится?