Анна и Сергей Литвиновы - Золотая дева

«А может, – вдруг осенило Елену, – дочери нового Тишку купить – вместо того, пропавшего? Хорошенького белого котенка?..»

Конечно, даже если очень похожего найдешь, Лиза все равно кочевряжиться начнет: мол, не такой, как был. Но на то ведь ей, Елене, и даны мозги – чтоб сопроводить свой подарок какой-нибудь трогательной историей. Чтоб девчонка выбросила наконец из головы и старую игрушку – и все неприятные воспоминания, что с ней были связаны…

Ни в какие детские бутики Елена заезжать не стала – по пути домой тормознула у обычного рынка. Нашла палатку с игрушками, быстро выбрала нового Тишку в ряду криво скроенных китайских собратьев. Выглядел котенок, прямо скажем, безобразно: глаза почему-то розовые и язык неправильной формы, будто его мыши погрызли. Зато история, кажется, придумалась удачная: это, мол, Тишкин брат, но он еще совсем маленьким убежал от мамы и потерялся. Долго скитался, голодал – пока его не приютила стая дворовых кошек. Он вместе с ними мерз, охотился за мышами и прятался от собак – поэтому и выглядит куда хуже, чем холеный Тишка. Но теперь наконец нашелся и возвращается домой. И если Лиза в своей парикмахерской вымоет и расчешет ему шерстку, то он станет совсем красавцем.

…Елена, за рулем своего «Лексуса», с увлечением придумывала все новые и новые детали кочевой Тишкиной жизни и живо радовалась каждой удачной идее. Да что это такое с ней сегодня? Обычно-то по пути домой мыслями она все равно на работе. В крайнем случае обдумывает планы на отпуск или куда отправиться на воскресный бранч с подругой. А тут – прямо-таки в детство впала. Неужели наконец проснулся пресловутый материнский инстинкт? Или же просто слова дочери задели? «Отстань от меня». Слишком грустно звучит. И, конечно, никак нельзя допустить, чтобы они с родной дочерью друг от друга отстали.

…Пробок сегодня оказалось немного. «А то б я целую сагу про этого нового Тишку сочинила», – мелькнуло у Елены. У ворот своего особняка она оказалась всего-то в начале девятого – уже второй вечер возвращается словно примерная жена…

Как обычно, метров за пятьдесят, вдавила кнопку на пульте открытия ворот. И, как обычно, проклятые железяки не сработали. У них с воротами теперь морока – с тех пор, как Кривцов велел поставить вместо обычных узорчатые, кованые, как в старинных усадьбах. Выглядит эффектно, конечно, но только скромное старье всегда открывалось безропотно, а эти – слишком тяжелые, наверно. То и дело подводят, несмотря на самый наимощнейший мотор.

Елена притормозила у входа и еще раз вдавила кнопку пульта. Никакой реакции. Даже не шевельнулись, и специальный фонарик на столбе не мигнул. А куда, интересно, смотрит охрана? У ворот, вообще-то, дежурка, а в ней – мониторы, а перед ними специальный человек. Один Костик, а как второго зовут, Елена все время забывала. Не видит, что ли, охранник: хозяйка подъехала? Ждет, чтоб она сигналить начала?..

Что ж – Елена вдавила клаксон.

Однако ворота по-прежнему выглядели неприступными. И охранник не показывался – хотя бы сказать, что он ее видит и немедленно примет меры.

Да что здесь у них происходит?..

Елена выбралась из машины, сердито хлопнула дверью. Подошла к домофону – на дорожке, что вела к нему, оказалось грязно, к светлой замше сапога прилип березовый желтый лист. Нажала кнопку вызова.

«Капитан, капитан, улыбнитесь!» – отозвалась механическая мелодия. (Елена давно предлагала заменить ее на что-нибудь более современное, но дочка почему-то очень любила эту старую песенку и горячо возражала.)

И в ответ снова ни звука.

«Мне что, прикажете через забор лезть? – усмехнулась про себя Кривцова. – Что ж. Я перелезу. Но оторву потом за это головы – всем, кто причастен».

Она ни секунды не боялась, что в доме что-то случилось. Все у них там в порядке, просто разбаловался персонал. В служебной кухне небось собрались, гоняют чаи, сплетничают и ничего кругом не замечают.

И тут вдруг домофон ожил.

– Елена Анатольевна, – услышала она виноватый голос старшего охранника Володина. – С воротами все в порядке…

– Так открывай их тогда, черт тебя подери! – вспылила она.

– Не могу, – вздохнул охранник. И торопливо закончил: – Макар Миронович приказал вас домой не пускать.

– Не пускать? Меня? Что за чушь?! – опешила Кривцова.

– Простите, Елена Анатольевна, – пробормотал Володин. – Я ничего не знаю… Но Макар Миронович мне сказал совершенно определенно: с сегодняшнего дня вы сюда войти не можете. Ваш пульт и ключи перепрограммировали еще утром. Мне очень жаль, правда…