Лариса Соболева - Два гения и одно злодейство

Пятна и внизу, у основания камыша. И на стеблях выше. Очевидно, он хватался за стебли, а руки были в крови. Днем заросли хорошо просматривались, в них не маячило лежащего тела. В конце концов, Лазарь не ребенок, которого можно не заметить, следовательно, он ушел. Ушел! – и заныло под ложечкой.

Лина металась в поисках, как ошалелая. Тщетно. Его не было. Выбившись из сил, выбралась из зарослей и села на кочку, шепотом повторяя:

– Жив… Какой ужас – он жив. Этот идиот родился в рубашке.

– Ты что здесь делаешь? – раздалось неожиданно.

У Лины перехватило горло, она зажмурилась, не смея повернуться на голос. Все, сейчас он убьет ее, убьет средь бела дня…

Софи раздобыла в костюмерной широкую прозрачную юбку, лиф со стразами и украшение на голову в виде обруча. Все это Саломея с удовольствием надела в мастерской кабаре и от восторга повизгивала у зеркала, подпрыгивая на месте и хлопая в ладоши. Лиф оказался великоват для несформировавшейся груди, но Софи закрепила его на спине Саломеи булавками. Одетт позвала Софи на репетицию, обе девушки умчались, а Володька, взяв девочку за руку, вывел ее на середину мастерской, где царил беспорядок. Впрочем, художники и порядок – явления несовместимые. Имея опыт общения с Луизой, Володька не сомневался, что и юная Саломея поймет его. Жестом приказал ей оставаться на месте, сам же сел у стены, взяв папку для эскизов и уголь. Сделав несколько кругов указательным пальцем, мол, вертись, на мгновение замер, любуясь совершенством юности.

Саломея закружилась на месте, звонко смеясь. Легкая юбка взметнулась, обнажая босые ноги девочки. Блестки вспыхивали, пышные волосы разметались. А Саломея смеялась, смеялась звонко и заливисто, словно нет большего счастья, чем вот так кружиться в театральном костюме.

– Стой! – сказал он по-русски, и – удивительно! – девочка тут же остановилась, продолжая смеяться и отводя рукой с лица и лба волосы.

Нашел! Собственно, идея запечатлеть Саломею в танце принадлежит Софи. А он увидел более интересный ход, увидел только что. Володька снова показал девочке – крутись, она завертелась, как веретено. Пальцы сжали уголь… По просьбе Володьки девочка вертелась и останавливалась. Еще смеялась, но не по приказу художника, просто ей нравилось позировать, нравилось показывать себя со всех сторон, она была счастлива. А в этом и есть смысл будущей работы, которую он видел.

Над ним кто-то склонился, тяжело дыша. Конечно, это Софи. Не отрываясь от листа, лишь бросая сосредоточенные взгляды на девочку, сказал:

– Атасная будет картина. Это будет шедевр!

– Oui (да), – произнесла тихо Софи.

– Ты поняла, что я сказал? – удивился он, повернувшись к ней.

По лицу и шее Софи стекал пот, волосы облепили лицо. Девушка уже не казалась Володьке угловатой и похожей на мальчишку. Она удивительно женственная и все понимает. Он вытер капельки пота с ее виска и улыбнулся:

– Спасибо, Софи.

– Oui, – повторила она и снова убежала, а Володька занялся Саломеей.

…Помощи ждать неоткуда. Не она его, а он ее оттащит к проруби, погрузит в ледяную воду и подождет, пока перестанут появляться пузырьки воздуха на поверхности. «Ну, нет, в таком случае я заберу тебя с собой», – подумала Лина, а ее рука медленно поползла в карман. Нащупав пистолет, собирала всю волю, чтобы разом развернуться и выстрелить… Главное – попасть.

– Ты чего тут лазаешь? – спросил тот же голос.

Обернувшись, сжала рукой пистолет и закусила до боли губу. Какое счастье, что не успела вытащить пистолет и выстрелить! Неподалеку стоял мужчина с испитым лицом, в фуфайке и поношенной ушанке. Вовсе не Лазарь, как показалось вначале, а обыкновенный ханыга. Она чуть было не застрелила совершенно постороннего человека и средь бела дня. Наваждение. Лина разом ослабла.

– Ходят тут, ходят, а потом мы трупы находим, – проворчал он хмуро.

– Трупы? – хрипло переспросила Лина. – Какие трупы?

– Да всякие, – пожал мужик плечами. – И людей, и женщин…

– Вы нашли труп?

– А как же! В камыше нашел. Родственники отвалили денег.

– Родственники?.. Это было давно? А сегодня вы никого не находили?

– Сегодня нет. А ты кто? И чего тебе здесь надо?

– Я? Я… искала… стебли… я плету из камыша поделки…

– Слушай, у тебя чирика не найдется, а? На чекушку… а?

– Да, да, берите.

Лина не глядя протянула деньги и встала. Когда он схватил купюру, на ватных ногах двинула прочь. За спиной раздалось: