Лариса Соболева - Два гения и одно злодейство

– Je veux le telephone… Телефон давай, а то засну.

Тот принес, но Володька не дал ему уйти, схватил за руку:

– Стой здесь… то есть… attendez-moi (подождите), – набрав номер Влада, искренне обрадовался: – Ты дома?

– Собираюсь уходить. Что случилось, Тулуз-Лотрек?

– Я копыта не способен переставлять. Войди в положение, будь другом…

– Ты пьян?!

– Немножко пьян, совсем чуть-чуть, множко устал. Вот.

– Я тебе не нянька, – отчеканил Влад. – Думать надо было, когда пил.

– Не поможешь? Русский русскому! Ладно, обойдусь. Мальчиш-плохиш ты!

– Подожди, кретин. Назови парижский телефон Полин.

– Полин не надо.

– Это почему?

– Стыдно.

– Тебе стыдно? Что-то новенькое. Давай телефон.

– Я не взял з-записную книжку.

– Болван! Хорошо, сам разыщу. Где ты находишься?

Вот зачем предусмотрительному Володьке понадобилось задержать официанта, тот стоял невозмутимо.

– Ou je trouve (где я нахожусь)? – и протянул телефон. – Сюда парлекай.

Гарсон сказал гнусавым голосом адрес, Володька махнул рукой, мол, пошел отсюда. Затем положил деньги и отключился, упав головой на руки.

Час спустя Полин и Влад вошли в полупустое кафе. Оба были нарядно одеты, в это время суток жизнь в Париже только начинается, словно люди перепутали день с ночью. Они подошли к юноше с двух сторон, Влад не преминул высказаться:

– Правильно нас называют: русские свиньи.

– Зачем так грубо? – сказала она и тронула Володьку за плечо. – Володя?

– Что за церемонии! Сейчас вытащим товарища Трупаченко.

Но «Трупаченко» не совсем дошел до состояния трупа, так как, приподняв голову и разглядев мутными глазами Полин, виновато улыбнулся:

– Полин… извини… я не того…

Влад закинул его руку себе за шею, приподнял:

– А ну давай, ногами перебирай. Я не собираюсь надрываться.

Дотащил гения до машины и бросил на сиденье, как мешок с мукой. Володька бормотал под нос что-то, а Влад повернулся к Полин:

– Все, больше помочь не могу, мне пора. Куда его отвезете?

– К себе, разумеется.

– А там справитесь? Он тяжелый…

– Не волнуйтесь, как-нибудь.

Проводив глазами их машину, Влад поторопился поймать такси.

В офисе Тимур, сделав несколько записей в блокнот, – в основном хронологические заметки – по ходу скупого рассказа Ставрова, – загрустил, улетев в воспоминания. Черт дернул его зайти в бар и вытащить у Марка портмоне. Потом второй черт водил рукой, когда кошелек выудил у дамочки. Да как же было не воспользоваться случаем? Уселась она на круглый табурет у стойки бара круглой попкой и ворон ловила, попивая мартини. А кошелек, нырнувший в сумку после расплаты с барменом, был пухленький, тяжеленький, просто требовал: забери меня! Тимур откликнулся на зов и попался. И вот к какому выводу пришел. До встречи с Марком Тимур ни разу не залетал в милицию, фортуна ходила за ним по пятам. Но вот появился Ставров, и фортуна дунула прочь. Испугалась, наверное, набоба, которому некто периодически щекочет нервишки. Есть люди, за которыми тянется хвост из несчастий, недоразумений и прочих малоприятных неожиданностей. По мнению Тимура, Ставров как раз такого плана личность – невезунчик, потому что неудачником его не назовешь. Он же богач, а богачи очень удачливые люди. Кстати, разница серьезная между невезунчиками и неудачниками. Вторые терпят фиаско по всем статьям, в то время как первые лишь частично. Но самое паршивое, что хвост из бед прилипает ко всякому, кто с невезунчиками общается – так говорят в народе. Тимур и попался потому, что к нему пристало невезение Ставрова. Теперь приходится переквалифицироваться во внештатного мента, а ментов он на дух не выносит. Лично ему мусора ничего не сделали, разве что пальчики откатали, но по роду деятельности у Тимура на ментов хроническая аллергия была, есть и будет. Но это так, лирическое отступление. Главное – он без понятия, что дальше делать с записями, в какую сторону податься, чтобы найти мистера и даму Икс.

Тимур ни единым взглядом, вздохом, жестом не выдал своих истинных переживаний Ставрову. Напротив, глубокомысленно смотрел в блокнот, затем в потолок, потом в окно, словно что-то вычисляя в уме, скреб пальцем щеку.

А Ставров тоже пребывал в задумчивости, мимика Тимура его не занимала. Помимо работы, которую на второй план не отодвинешь, несмотря на все катаклизмы, он зарылся в старых документах. Его интересовало все, что связано с отцом, а именно – почему тот ушел из жизни фактически банкротом. Может показаться странным и неубедительным, но раньше Ставров не пытался выяснить, куда отец дел деньги. Они не ладили, Марк был зол и обижен на отца, выставившего сына вон из-за молоденькой мачехи. Потом отца убили. Бухгалтер после его гибели подтвердила, что сумма на счету незначительная, этого подтверждения оказалось достаточно, чтобы не вдаваться в подробности и не уточнять, какие суммы покоились на счетах раньше и куда они делись. Марка не радовала ужасная смерть отца, долго в себя не мог прийти. Но, получив возможность единолично управлять предприятиями, главенствующей целью стало доказать покойному отцу, что он, Марк Ставров, лучше его разбирается в бизнесе и умеет поставить дело. Гордость и щепетильность, «обойдусь без вашей помощи» – характерные черты семейства Ставровых. Потому и лез из кожи вон, добывая те самые деньги, которые не дают покоя всему человечеству, а не копаясь в прошлом отца в поисках все тех же денег. И поставил дело на высокий уровень. Отсюда презрение к людям бедным. Ставрову казалось, что их попросту одолевает примитивная лень. К сожалению, он не учитывал, что сам пришел на готовый плацдарм: у него были счета в банках, действующие предприятия, крепкие связи с партнерами в России и за рубежом. Разумеется, Марку было легче продолжать дело, чем тем, кому советовал начать с нуля.