Николай Стародымов - Тринадцатый сын Сатаны

— Ты не слишком того? — Ашот громко щелкнул себя пальцем по горлу.

— Не боись, ребенок! — добродушно ответил Максимчук. — Был бы слишком — было б все по фигу и я поехал бы домой. А так еще пытаюсь соблюсти пиетет… Давай-ка, mon chere, знакомь нас и вводи в курс дела.

Говорил Ашот, четко, конкретно, коротко. Вадим только иногда вставлял отдельные реплики. Они оба с опаской ожидали реакции приехавшего. Ашот потому, что хорошо знал Максимчука и отдавал себе отчет: тот не станет юлить и подыскивать слова поделикатнее, а сразу врежет, что думает обо всей этой истории. Вадим же, слушая изложение истории из уст другого человека, теперь отчетливо видел, насколько неубедительно она звучит.

— Вот потому мы здесь, — кивнул на кафе Ашот.

— Ясно, — серьезно произнес не проронивший ни слова Максимчук. И заговорил после небольшой паузы, привычно вставляя в речь французские словечки и тут же их переводя: — Молодцы, mes enfents, мои дети, по-моему, вы все правильно решили. Tres bien! Очень хорошо! Санкции вам и в самом деле никто не даст, работают тут, судя по всему, и в самом деле не агнцы, а девчонку, которую ты, Вадька, по глупости подставил, и в самом деле нужно найти. Так что я с вами в деле… Только тебе, Вадим, лучше в это дело не встревать: я так понял, что хозяин здесь гражданин крутой, тебя знает, запомнил… Лучше уж мы без тебя, сами все сделаем.

Вострецов даже не нашелся сразу, что сказать на это. Потому что никак не ожидал такого поворота разговора. Первой реакцией было — с облегчением согласиться и на полном основании остаться в машине. Однако он тут же устыдился этого порыва. Сам кашу заварил — а расхлебывать ее оставить другим? Нет уж, так не бывает!

— Нет уж, так не бывает! — твердо сказал он. — В компании пришли — в компании уйдем.

— Что ж, вольному воля, — неопределенно пробурчал Максимчук. — Только должен сказать: что-то мне в этой истории определенно не нравится.

Вопрос прозвучал хором:

— Что именно?

— Пока точно не могу понять, — уклонился тот. — Что-то не то в поведении твоих, Вадька, начальников. Чего-то очень важного, судя по всему, ты в этой истории не знаешь… Ну да ладно, потом разберемся, будет день — будет и пища… Когда начинаем? И кто будет командовать парадом?

…«Команда поддержки» запоздала. Хотя, в конечном итоге, это оказалось даже лучше. Потому что, как потом выяснилось, ее командир в это время принимал меры, чтобы вся акция впоследствии имела видимость проведенной законно и официально.

Около полуночи перед кафе почти одновременно остановилось две подъехавшие с разных сторон машины — «жигули»-«десятка» и видавший виды глубоко просевший «рафик».

— Это они, — с облегчением сообщил истомившийся от ожидания Вадим.

— Ясно, — серьезно отозвался Сашка. И добавил, ухмыльнувшись: — Давненько, mes amis, мои друзья, я в подобных авантюрах не участвовал.

— Тебе легче, — отозвался Ашот. — Мы с Вадимом вообще впервые. Так, Вадька?

— Угу, — угрюмо отозвался тот.

Вострецов волновался, это было заметно даже в темноте.

Между тем из легковой машины вышел мужчина в пальто. Над ним распахнулся зонтик.

…Это был Владимир Соколов по прозвищу Волосок (сокращение от имени и фамилии — Вол. Сок.), старинный, еще с детства, знакомый Вадима, который был на несколько лет старше Вострецова. Они жили в одном подъезде большого, «сталинской» постройки, «элитного» дома на набережной Москвы-реки неподалеку от Смоленской площади. Когда-то, случалось, они вместе гоняли футбольный мяч во дворе, вместе в школу ходили, правда, учились с разницей в три или в четыре класса… А потом, как то нередко бывает, после того, как старший, Владимир, закончил школу, резко разделились. Остались просто соседями, здоровались приветливо, иной раз по мелочам помогали чем-то друг другу… Короче, были просто добрыми приятелями и не больше. Чем конкретно занимался теперь Волосок, Вадим до сего момента доподлинно не знал. Только видел время от времени, что того привозит домой машина со служебными номерами, за рулем которой обычно сидел могучий парень в «камуфляже». Да и сам Волосок иной раз появлялся в пятнистой форме, причем, в разной — то в темно-серой для ночи, то в светло-серой зимней, то в коричнево-зеленой шуршащей плащевой… То по несколько суток его вообще не было видно. Во время чеченской эпопеи отсутствовал месяцами…

Из всего этого Вадим сделал вывод, что друг детства служит в каком-то спецподразделении. Ну а в каком конкретно ведомстве, до нынешнего дня не знал. Однако рассуждал, что какие-то связи у него вполне могут быть и в мире криминальном. Наверняка же есть у таких людей засланные казачки, типа агента Глеба Жеглова Сеньки-Тузика.