Наталья Солнцева - Роковой подарок жениха

– Сохрани это, царевна, – добавил датчанин. – Спрячь подальше. Так, чтобы никто не нашел. Герцог вернется за трофеем…

– Вернется?

Из глаз Ксении покатились слезы. Она укрыла мешочек под меховой шубой. Посланец растворился в ночи, словно бестелесный призрак…

Венецианское зеркало было овальным, в раме из бронзового багета, украшенной завитками. От этих завитков рябило в глазах.

– Все, не могу больше…

Астра встала и прошлась по комнате, разминая затекшее тело. Десяток свечей догорали на столе, в воздухе стоял сизоватый туман и запах крашеного парафина.

– Фу! Хоть топор вешай, – ворчал Матвей. – Неужели, у тебя голова не болит от этого чада?

– Болит… только по другой причине. Два часа прошло, а она молчит.

Астра имела в виду женщину-двойника, которая жила в зеркале.

– Что ты хочешь у нее узнать? С чего начинать расследование?

– Я уже его начала…

Было около десяти вечера. Матвей только-только приехал с тренировки и с порога почувствовал дым. Бросив в кухне пакеты с едой, он ринулся в гостиную открывать окно. Если в квартире Астры горят свечи, значит, она проводит сеанс с зеркалом. Такой особый вид гадания, при котором она задает вопросы собственному отражению, принимая его за мифического двойника.

Зеркало, бесспорно, интересное – сделанное неизвестно кем и когда, с золотистой амальгамой, с надписью латинскими буквами на обратной стороне: ALRUNA, что означает сокровенное, тайное. Если долго вглядываться, поверхность мутнела, в ее глубине словно клубился желтоватый туман. А дальше вступала в игру фантазия Астры…

– Мы с Улей почти ровесницы, – выпалила она. – Я должна понимать ее. Вот я и решила пройтись по ее улице, посидеть в ее дворе – представить себе ее жизнь, день за днем, год за годом…

– Почему ты мне не позвонила? Ты же обещала, что без меня туда ни ногой! Мало ли, что за птица эта Ульяна Бояринова? Ее бывший одноклассник произвел на меня двоякое впечатление. Я бы ему не доверял…

– В жизни все имеет две стороны. Если я смотрю в зеркало, то и оттуда смотрят на меня.

Астра любую тему могла свести к парадоксу.

– К чему ты приплела зеркало, скажи на милость? – вспылил Матвей.

– А к тому, что не только я разглядывала двор и дом Ульяны, но и меня разглядывали…

У него пересохло в горле.

– Кто?

– Испугался? – усмехнулась она. – Правильно. Нам предстоит очень опасное и запутанное дело. Все в нем наполовину реальное, наполовину придуманное… И люди, и слова, и события…

Он подумал, что их с Астрой отношения тоже какие-то нереальные… с двойным дном. Любовными не назовешь, дружескими – тем более.

– Не морочь мне голову! Ты звонила Борисову?

– Конечно.

Борисов много лет работал у ее отца начальником службы безопасности. Астра, можно сказать, выросла у него на глазах, и он по-отечески опекал ее. У Борисова были связи в правоохранительных органах, в криминальной среде, в деловых кругах – он мог добыть любую информацию. В одном случае он покупал необходимые сведения, в другом – налаживал равноценный обмен.

– Ну, что он сказал? – нетерпеливо спросил Матвей. – Эта Ульяна Бояринова та, за кого себя выдает?

– Никаких подтверждений обратному Николай Семенович не нашел. Она действительно родилась и выросла в Москве, живет по месту регистрации, то бишь в квартире, которая после смерти матери перешла в ее собственность. Действительно окончила факультет журналистики МГУ, замужем не была, ни в чем подозрительном не замечена, ни по каким гражданским или уголовным делам не привлекалась… Официально нигде не работает, пишет статьи и самостоятельно рассылает их по Интернету в газеты и журналы. Тем и кормится. Других средств к существованию у нее вроде бы нет…

– Вроде бы?

– Соседи, проживающие этажом выше, – некие Трошкины, – заметили, что Бояринова стала модно и дорого одеваться. Вероятно, у нее появился мужчина.

– Откуда им это известно?

– Они знают Ульяну не первый год, в отличие от новых жильцов, и помнят ее скромный гардероб. Ее мать, Надежда Порфирьевна, едва сводила концы с концами.

Несколько свечей догорело, остатки фитильков с шипением гасли в оплывшем парафине. С улицы через оконную сетку пробивались в комнату крохотные ночные насекомые.

– Послушай, а эти Трошкины не доложат Ульяне, что ею кто-то интересуется? Тарханин поставил условие…

– Я помню. Ульяна ничего не узнает. Я строго предупредила Борисова. Да он сам с усами. Не первый раз нам помогает. Наверняка, с Трошкиными побеседовали под достоверным предлогом.