Курт Айхенвальд - Информатор

Весь следующий час он рассказывал о проведенных им сделках, о переговорах с «Адзиномото» и другим японским конкурентом, «Киова хакко».

– Кто-нибудь знает об этих переговорах? – спросил Шепард.

– Мик Андреас. Он полностью в курсе.

Их сотрудничество зашло довольно далеко, сказал Уайтекер. Японцы согласны установить цену в один доллар десять центов за фунт лизина – почти вдвое выше, чем недавно, – но только если АДМ снизит объемы производства. Очередная встреча назначена на 30 апреля: управляющий «Адзиномото» лично приедет в Декейтер, чтобы увидеться с Миком Андреасом. Уайтекер тоже будет участвовать в переговорах.

Агенты слушали с воодушевлением. После долгих месяцев застоя плотину прорвало. Уайтекер рассказывал о преступлениях, в которых участвовал сам, и это не могло не быть правдой. Не идиот же он возводить на себя напраслину перед агентами ФБР.

Что важнее, сам Уайтекер изменился и держался теперь совершенно иначе, не нервничая и не изворачиваясь. Глаза его горели, казалось, работа на ФБР вдохновляла его. Либо он на самом деле перешел Рубикон, либо был величайшим из всех актеров, каких им доводилось видеть.

– Хорошо, Марк. Но я хочу, чтобы вы не просто высказали нам все это, а записали на пленку. Ваших слов нам мало. Нужна запись. Вы согласны?

Поколебавшись, Уайтекер решился. Агенты были правы: выбор у него простой – либо коллеги, либо он.

– Да, – энергично кивнул он. – Я запишу все, что вы хотите. {128}

17 марта, в День святого Патрика, к воротам номер три перед административным зданием АДМ подъехал синий «таун-кар». Сидевший в будке охранник вгляделся сквозь стекло в водителя. Уайтекер оторвал руку от руля и помахал ему. Охранник кивнул, и «таун-кар» медленно вкатился на территорию компании.

Объезжая статую Рональда Рейгана перед зданием, Уайтекер включил вмонтированное в козырек над ветровым стеклом электронное устройство, и металлические ворота подземного гаража стали открываться. Уайтекер напрягся. Микрокассетный диктофон, спрятанный в кармане пиджака, казался огромным. Он уже им пользовался, но не при таких обстоятельствах, как сегодня.

Остановив машину на отведенном для нее месте, он сунул руку в карман и включил диктофон, а для проверки заглянул под пиджак. Красная лампочка горела. Уайтекер одернул пиджак, и диктофон записал легкий шорох.

– Сейчас семь тридцать утра, – уставившись в стену, сказал Уайтекер диктофону. – Среда, семнадцатое марта. Я собираюсь пройти в свой кабинет.

Затем объяснил, что включил диктофон именно сейчас, потому что, как только он появится в кабинете, его наверняка немедленно захотят видеть Уилсон и Рэнделл. Накануне вечером он должен был звонить Масару Ямамото из компании «Киова хакко», второго по величине производителя лизина в Японии после «Адзиномото». До Ямамото, которого в АДМ называли между собой Масси, он не дозвонился, но Уилсон и Рэнделл все равно спросят его об этом. Поэтому, сказал он, проще включить диктофон сейчас, когда он один.

Уайтекер открыл дверь машины.

– Выхожу и направляюсь в кабинет, – сказал он будущим слушателям.

По пути в кабинет он ни с кем не разговаривал; войдя, сел за стол и посмотрел на часы.

– Семь тридцать три, – объявил Уайтекер. – Среда, семнадцатое марта.

Он переложил бумаги на столе с места на место и услышал, что кто-то идет.

– Терранс Уилсон на подходе, – предупредил он.

Уилсон был настроен не слишком любезно.

– Ну, говорил ты с Масси? – спросил он.

– Я… ммм… звонил ему, но его не было на месте.

Зато он разговаривал с Кандзи Мимото, сказал Уайтекер. В «Адзиномото» почему-то считали, что АДМ обещала уменьшить в сентябре объем производства лизина, если цены на него вырастут. Однако, как, конечно, помнит Уилсон, они таких обещаний не давали, говорили только, что обсудят это с руководством, если цена достигнет одного доллара десяти центов за фунт. Но этого не произошло – они сейчас продавали лизин по девяносто три цента за фунт.

– Я сказал, что при таких низких ценах разговаривать с нашим руководством нет смысла, – продолжил Уайтекер, – они поднимут нас на смех.

– А он что ответил?

– «Мы считаем, что таково было ваше обещание. Мы рассматриваем это как измену своему слову».

Тут вошел Джим Рэнделл. Президент АДМ присел на стол, сложив руки на груди. Уайтекер повторил все, сказанное Уилсону.

– Нам вчера звонили.