Наталья Солнцева - Звезда Вавилона

Видения заворожили ее. Энхед не чувствовала, как к ней приблизилась укутанная в темную накидку фигура, склонилась, сняла с ее шеи «звезду» и растворилась в толпе.

Очнувшись, Энхед долго не могла сообразить, как она очутилась на тесной улочке, зажатой с двух сторон стенами домов. Она сидела на земле, прислонившись спиной к глинобитному забору; в голове шумело, налитое тяжестью тело отказывалось слушаться. Где-то горели огни, жарилось мясо на углях – жители Вавилона праздновали «брачную ночь» своих богов…

Картины будущего исчезли из ее памяти, оставив после себя острое сожаление. О чем, о ком жалела она? Тоскливая боль пронзила сердце Энхед. Все, все в этой жизни бренно и тщетно. Богатство, любовь к мужчине, дети, мирная радость в окружении близких… все минет, просочится, как песок сквозь пальцы, развеется… Придет время умирать. Умрет она, умрет ее возлюбленный, умрут ее дети… и дети детей… умрет даже незыблемый Вавилон… Все пройдет! Неужели ничего не останется? Совсем ничего?

– Почему я не попросила у богини бессмертия? – в отчаянии прошептала Энхед. – Или великой мудрости, которая поможет мне понять жизнь и принять ее без ропота? Я совершила страшную, непоправимую ошибку. Ради благ земных пренебрегла благами небесными… О, Царица Неба, крепко привязана я к горю! Ты поразила меня, сделала больной, согнула, как одинокий стебель тростника… Я не могу сама по себе достичь разумения! Суждено мне лить слезы день и ночь! Утиши гнев твой, услышь моление мое… воззри на меня с милостью… не отворачивай от меня лица твоего!..

Невольно пришли ей на ум сцены из храмовой мистерии о великом Гильгамеше… [14]Сама лучезарная Иштар предлагала ему свою любовь, обещала, что «перед ним преклонятся цари, господа, князья… из городов и стран будут нести ему дары», – но прекрасный герой отвергает ее посулы. Он постиг тщету земных удовольствий и стремится к иной доле – обрести вечную жизнь в садах богов, где «вместо плодов родятся драгоценные камни» и прозрачное море непрестанно набегает на золотой песок…

Энхед плакала и стенала до утра, пока не стихли ритуальные песни, не догорели огни, и свет факелов не сменили первые розовые лучи восходящего солнца…

Получив у Леонтия, который остался в семье за старшего, полномочия вести расследование дальше, Астра встала перед выбором: с кем первым побеседовать. У нее появилось ощущение цейтнота, как у шахматиста, исчерпавшего лимит времени – надо было делать ход, но немедленно, без обдумывания.

– Куда ты торопишься? – беззаботно улыбался Матвей. – Составь список подозреваемых, и мы поговорим с ними по очереди. Кто-то обязательно себя выдаст.

– Смерть Нелли не последняя…

– Если даже и так, у тебя есть другое предложение?

Предложений не было, и Астра, насупившись, велела ему ехать к Леонтию домой.

– Он позволил тебе допрашивать собственную жену?

– А куда деваться? Сын профессора дал мне карт-бланш.

– Полную свободу действий? – присвистнул Матвей.

– Единственное условие – постоянно держать его в курсе дела. И не делиться информацией с официальным следствием. Пусть сами землю роют!

– Это сокрытие улик…

– Какие улики? Я хочу просто поговорить с людьми, посмотреть им в глаза, – возразила Астра. – Прощупать их настроение, понять, чем они дышат…

– Думаешь, этого будет достаточно?

Он свернул во двор, усаженный маленькими деревцами. Темнело. Номера домов терялись в синеватом сумраке. Наконец, Матвей нашел нужный и с трудом втиснулся со своим «Пассатом» между «Волгой» и «Маздой».

– Ты иди, а я тут подожду.

Астра, занятая нелегкими мыслями, зашагала к подъезду.

Эмма Ракитина оказалась упитанной крашеной блондинкой с приятными, но несколько вульгарными чертами лица. Она не удивилась приходу Астры.

– Муж позвонил мне с работы, предупредил о вашем визите.

– Странно, я не говорила, что сегодня же пойду именно к вам…

– Он и не утверждал, что сегодня.

Со слов Леонтия Астра знала, что его жена взяла отгулы. Причина более чем уважительная: семейная драма.

Эмма пригласила ее в гостиную, где стояли диваны, стол и стенка из ореха. Женщина выглядела уставшей, измотанной. Ее атласный домашний халат салатового цвета был обильно отделан рюшами, ноги утопали в мягких тапочках.

– Я должна отвечать на ваши вопросы? – простодушно осведомилась она. – На любые?