Мила Серебрякова - Женись или умри

– Прости нас, мы погорячились, но пойми и наше состояние.

– Каточка, прекрати немедленно плакать, – Регинка начала гладить Копейкину по голове. – Извини, мы просто были на взводе.

Катка не могла успокоиться, теперь слезы катились не от злобы на Столяровых, а от жалости к самой себе.

«Бедная я, несчастная, никому не нужная», – проносилось в голове.

Виктор завел мотор.

– Кат, успокойся, – Регинка протянула ей платок. – Возьми, вытри слезы, а то у тебя тушь по всему лицу размазалась.

Минут через десять Копейкина немного пришла в себя.

– Потоп закончен? – усмехнулся Столяров.

– Вы обидели меня до глубины души.

– Сама виновата, своими заскоками ты нас уже достала, сначала мнишь себя великой сыщицей и пытаешься искать убийц, теперь в голову взбрело собирать материал для книги чокнутой знакомой.

– Она не чокнутая.

– Не будем спорить, я остаюсь при своем мнении.

Катарина закусила губу. Пусть говорят что угодно, а ей надо отключить сознание и смотреть в одну точку. Очень часто, когда Катарине было нужно уйти на время от реальности, она пользовалась этим способом. Очень помогает, ничего не слышишь, ни о чем не думаешь.

В себя она пришла оттого, что кто-то упорно тормошил ее за плечо. Открыв глаза, она увидела Витьку.

– Ты в транс впала? Приехали уже, вылезай.

Катарина осмотрелась.

– А куда мы приехали-то?

– Начинается новое завихрение. Забыла, где живешь? Коттедж это твой. Вот ворота, рядом калитка, а за ними дом.

– Ой, Вить, а мы ведь сейчас не в коттедже живем.

– А где, в Москве? Почему сразу не сказала?

– Не в Москве. Мы временно всем семейством перебрались в особняк Маргариты Изотовой. Отвези меня туда, здесь близко. Минут двадцать езды.

Столяров закатил глаза.

– Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Поехали.

Тронувшись с места, Виктор спросил:

– С какой стати у чужих людей тусуетесь? Розалия опять что-то взорвала? [1]

– Хуже! Мы пытаемся найти лошадь, которая охраняет бриллианты дяди Ярика.

Регина медленно повернула голову назад.

– Тебя в отделении случайно дубинками не били?

– Нет.

– А сама головкой не стукалась?

– Не стукалась, – огрызнулась Копейкина.

– С тобой все ясно. У тебя был трудный день, тебе необходимо принять успокоительное и отправиться на боковую. Поспишь часиков двенадцать, глядишь, вся дурь из головы выйдет.

Катка откинулась на сиденье, отключив слух.

Высадив ее у ворот Изотовой, Столяровы откланялись.

Теперь предстояло бесшумно проникнуть в спящий дом и как можно быстрее добраться до спаленки.

На втором этаже, семеня по коридору, Катка споткнулась на ровном месте и опрокинула напольную вазу.

Затаив дыхание, она стала ждать, когда из спальни вылетит свекровь. Долго томиться в ожидании не пришлось, уже через секунду Розалия нарисовалась в дверном проеме.

Из соседней комнаты выползла заспанная Наталья.

Катка быстро выудила из сумочки носовой платок.

– Детка, – хрипела Розалия, – ты не видишь, куда прешь?

– Я нечаянно.

– За нечаянно бьют отча... – свекровь осеклась. – А почему у тебя такой вид?

– Какой? Нормальный вид.

– Посмотри на себя в зеркало, ты вся перемазана тушью.

– Ну да, я решила немного прибраться, поэтому вспотела. – Ката провела носовым платком по упавшей вазе.

– Прибраться в пять утра, ты хорошо себя чувствуешь?

– Вы сами заставляли меня вытирать пыль, вот я и вытираю. Хочу, чтобы в доме царил идеальный порядок и все сверкало чистотой.

– Носовым платком пыль не вытирают, – свекровь заподозрила неладное. – Изволь объясниться!

– Послушайте, это что, допрос?

– Розалия, что здесь происходит? – В коридор выскочила Маргарита Савельевна. – Вы нашли лошадь? А почему меня не разбудили? Где бриллианты? Показывайте!

– Угомонись, шизофреничка! Ничего мы не находили, просто у Катки внеплановый приступ сумасшествия.

– Отправляйтесь спать, – махнула рукой Изотова. – Я думала, вы камни нашли, а вы... – Она скрылась в спальне, громко хлопнув дверью.

– Слышали, что сказала хозяйка дома, идите спать.

– Между прочим, мы спали сном ангелов, пока ты не грохнула на пол вазу.

Катарина понеслась к себе. Щелкнув замком, она краем уха услышала мат свекрови, которая посылала невестку густым лесом.

В ванной, взглянув в зеркало, Копейкина попятилась назад. На нее взирала совершенно незнакомая женщина с отекшими от слез глазами, сильными разводами на щеках и надутыми губами. Зрелище, надо заметить, не для слабонервных. Создавалось впечатление, что Катка совсем недавно вылезла из шахты, где пребывала последние три недели.