Екатерина Савина - Возвращение живых мертвецов

И главврач двинулся по коридору. За ним, не оглядываясь на Олега Владимировича, засеменил серый человечек.

Олег Петрович почесал в затылке и пошел следом за ними.

– Сейчас у наших пациентов прогулка, – восторженно гудел главврач, – их можно в парке найти. Во дворе больницы. Конечно, Чернобурова я из палаты не выпускаю обычно, но ради такого исключительного случая, я соответствующим образом распорядился. Да и сам он уж очень слезно просил. Говорил, что от чистого воздуха ему много легче станет.

– Это так, – поддакивал серый человечек, – только, профессор, вы не боитесь, что ваши больные разбегутся из этого парка?

– Разбегутся? – главврач опять расхохотался. – Да там забор четырехметровый. И колючая проволока сверху. Ну, санитары еще ходят постоянно – дежурят. Еще не было случая, чтобы кто сбежал из нашей больницы. Вы ведь знаете, что в тридцатых годах здесь не больница была вовсе, а тюрьма? Главный корпус перестроили, а забор трогать не стали. Зачем – безопасность превыше всего!

Втроем они вышли во двор больницы через какой-то служебный выход – и оказались в начале аллейки самого настоящего парка – с густо посаженными деревьями и низенькими скамейками.

В голове у Олега Владимировича уже сложился вопрос, тот который намеревался задать так беспокоящему его серому человечку. Предполагаемый ответ на вопрос должен был вполне убедить Олега Владимировича в компетентности серого человечка, как представителя соответствующих органов. Олег Владимирович уже открыл было рот, но тут главврач, издав очередной восторженный крик, устремился по аллейке со скоростью почти космической.

– Вот он! – выкрикнул главврач. – Сидит на скамейке с какой-то девушкой разговаривает… Ты посмотри, только в рассудок пришел, а уже амуры заводит. Еще два дня назад жену свою не узнавал, а теперь… А-а! Так я и девушку эту знаю! Очень интересный случай – нервное истощение и временная амнезия. Не помнит даже имени-фамилии своей. Ее из кинотеатра какого-то врачи скорой помощи привезли. Была в бессознательном состоянии, а теперь уже свободно передвигается! Еще один случай удивительного исцеления! Да! Если все дело в наших новых препаратах, то Нобелевская премия от меня никуда не уйдет!

Проговорив всю эту чушь, главврач на мгновение остановился и сладко зажмурил глаза. А потом снова устремился к нужной ему скамейке, шелестя на ходу губами, будто бы репетировал речь нобелевского лауреата.

– Антон Владимирович! – ласково зашептал главврач, тяжело плюхаясь на скамейку рядом со встрепанным человеком с покрасневшими, словно от слез, глазами. – Как вы себя сейчас чувствуете?

Антон Владимирович посмотрел на главврача отсутствующим взором и ничего не ответил.

– Антон Владимирович? – снова позвал главврач. – Как вы себя…

Больной опустил глаза в землю и не говорил ни слова. С его губ потянулась прозрачная ниточка вязкой слюны.

– Это и есть ваше чудесное исцеление? – строго спросил серый человечек.

– Он, кажется, совсем невменяемый, – проговорил подошедший тоже Олег Владимирович, – почему вы говорили о том, что он действительность окружающую воспринимает? Ничего он не воспринимает. Выглядит точно так же, как и тогда, когда я к вам приходил. Даже хуже еще – тогда он, по крайней мере, слюну не пускал…

– Ничего не понимаю, – забормотал главврач, – я же утром его видел… Я же утром его осматривал, он был совершенно… ну, совершенно, как нормальный человек… Что за чудеса. Не мог же я ошибиться… Или это – просто временное прояснение было. А теперь у него новый приступ? Ничего не понимаю. Нужно пролистать литературу… А, может быть, это вовсе не прояснение было, а… новый виток его заболевания? Он не выздоровел – просто ему показалось, что он выздоровел. Или, если предположить…

Так бормотал обалдевший главврач. Олег Владимирович и серый человечек молчали. О чем думал серый человечек, неизвестно, а мысли Олега Владимировича были, хоть и путаны, но вполне понятны. Он тоже был ошарашен. Но совсем не по той причине, по которой едва не тронулся рассудком бедный главный врач районной психиатрической больницы.

«Вот так чудеса в решете… – думал Олег Владимирович, – а я сразу понял, что эту девушку где-то видел. Это же ее вчера вечером показывал мне тезка – Олег Петрович – точно ее! То есть – не то, чтобы ее, а ее фотографию. Та-ак… это что же получается? Чернобуров в сумасшедшем доме – пропал и наутро явился ненормальным. Дело, которым занимается Олег Петрович, тоже – по исчезновению крупного бизнесмена. И опять же – на этот раз не сам пропавший, а единственный, кажется, свидетель преступления – находится в психушке. Что-то мне подсказывает, что наши два дела нужно объединить в одно. Так, та-ак… А теперь мне необходимо, не мешкая, возвращаться в отделение и переговорить с тезкой. Потом брать наряд и ехать сюда. Пусть эта девушка – которая ни имени, ни фамилии собственной не помнит – прокатится с нами. Спокойнее будет, если она в тюремной больничке посидит. Оформим ей арест, как главной подозреваемой – тем более, что основания для этого есть железные. Вперед, вперед»!