Мила Серебрякова - Будет все, как ты захочешь

– У меня их нет.

– Купи.

– А денег дадите? Классные очки стоят двести евро, я уже приценивалась.

Гликерия Модестовна сидела в спальне свекрови перед трюмо и с ужасом смотрела на свое разукрашенное лицо.

– Обязательно было меня так разрисовывать?

– Ты помолодела лет на семь.

– Зачем вы нарисовали мне такие огромные глаза?

– У женщины должны быть большие глаза и длинные ресницы.

– А у мужчин? – спросила вертящаяся под ногами Лизка.

– Ты мне мешаешь, сядь на кровать.

– Розалия Станиславовна, накрасьте ей губы розовой помадой.

– Без сопливых разберемся.

– Хватит! – взревела Шухеровская. – Я на себя не похожа. Устала! Хочу пить. Лизка, сгоняй вниз, принеси сок.

Волкова понеслась на кухню, столкнувшись в гостиной с Наташкой.

– Лиз, уже без четверти шесть, стол накрыт.

– Ага-ага, мы тоже закругляемся. Сейчас Розалия Станиславовна закончит, и мы спустимся.

Звонок прозвенел в пять минут седьмого. Гликерия Модестовна попыталась вскочить со стула, но Розалия вовремя ее остановила.

– Куда тебя несет? Мы же договорились, сегодня ты снимаешь с себя обязанности телохранителя и превращаешься в обычную женщину.

– Но его надо обыскать.

– Гликерия, не выводи меня. Столько усилий, а ты не меняешься. Сиди смирно. Лизун, не выпускай ее из спальни, пока я вас не позову.

– Будет сделано.

Розалия поправила прическу и поспешила вниз. Увидев Константина, она не удержалась от возгласа:

– Вот это мужчина!

– Здрасте, – кивнул брюнет, борясь со смущением. – Мне нужна Гликерия Шухеровская.

– Я в курсе, котик. Мы тебя ждали. Гликерия моя сестра.

Константин оглядел гостиную.

– Я тут шампанское принес… В холодильник бы поставить… Охладить немного.

– Поставим, охладим, пригубим. Да ты садись, чувствуй себя как дома. Гликерия к нам присоединится с минуты на минуту. Она, знаешь ли, прихорашивается. Моя сестра любительница поторчать часок-другой перед зеркалом.

– Да… Она у вас красивая.

Вспомнив фотку, которую Лизка поместила на сайт, свекровь сразу же поняла – со вкусом у Константина большие проблемы. Он совсем не разбирается в прекрасном.

– Гликерия не только красавица, она еще и умница и мастерица на все руки. Увлекается спортом, любит путешествовать, играет на нескольких музыкальных инструментах, говорит на трех языках.

– Это хорошо, – подавал короткие фразы Константин.

Розалия продолжала петь соловьем:

– Открою тебе секрет, Костик, тебе жутко подфартило, в лице Гликерии ты обрел центнер чистого счастья.

Мужчина посмотрел на часы.

– А когда она… выйдет-то?

– Так давай ее позовем, – Розалия подошла к лестнице. – Сестренка, мы тебя ждем. Сестренка.

Шухеровская не торопилась.

– Гликерия! Спускайся вниз!

На втором этаже послышался топот.

– Идут.

И вдруг топот сменился грохотом и емким словцом Шухеровской.

Константин заерзал на диване.

– Что это было?

– Ничего особенного, котик, счастье споткнулось.

Первой взору Константина предстала Лизавета с включенной видеокамерой.

– Ох ты! – воскликнула она, глядя на «жениха» Модестовны. – Вы такой большой. Жесть!

– Лизка, зачем тебе камера?

– Я хочу заснять момент их встречи, чтобы потом можно было поржать… то есть посмотреть запись. Эй, Гликерия Модестовна, не задерживайтесь.

Константин вытер о джинсы вспотевшие ладони, сглотнул и уставился на лестницу. Гликерия медленно спускалась вниз, не решаясь оторвать глаза от пола. На середине пути она остановилась, вздохнула и посмотрела на «принца».

– Их взгляды встретились, – отвешивала комментарии Лизавета, переводя фокус камеры с Гликерии на Костика. – И вот настал долгожданный момент. Вашему вниманию представляется мировой блокбастер. Смотрите во всех кинотеатрах страны. Премьера! Лучший фильм столетия: «Сын Кинг-Конга и дочь Годзиллы. Кровавая битва». Вау! Как они друг на друга таращатся.

– Лизка! Прекрати сейчас же! Гликерия, Константин, ну чего вы ждете? Смелее. Костя, неужели ты не видишь, девушка нервничает. Сделай первый шаг.

Лизавета опять затараторила:

– Он делает первый шаг, и дом начинает расходиться по швам. С потолка посыпалась штукатурка, на стенах появились трещины, пол…

– Я сказала, заткнись! – Розалия показала Волковой кулак. – Выключи камеру!

– Но сейчас будет самый интересный момент.

– Выключи!

Костик подошел к лестнице и, протянув Гликерии руку, заикаясь, произнес: