Эйлет Уолдман - Смерть берет тайм-аут

— Ты храбрая женщина, Лили, — нарушила тишину Беверли. — И ты была храброй девочкой. Ты снова и снова смотришь правде в лицо. Я горжусь твоим мужеством. И всегда гордилась.

Лили положила голову ей на плечо.

— Спасибо, мама, — и посмотрела на меня. — Ты не спросила меня об Артуре.

— Нет.

— Ты не хочешь знать, что у нас сейчас с ним?

— Хочешь рассказать? — я с беспокойством напомнила себе, что бывает с людьми, которые говорят друзьям гадости о любимых. Они теряют друзей.

— Питер был прав. Стоило уехать, как я прозрела. Я хотела, чтобы у нас все получилось, ради девочек, ради меня. Но после того, как он приезжал к тебе… И солгал об этом… Он не изменился.

Я кивнула.

— Я сказала ему, что все кончено. Мы останемся друзьями, ради Эмбер и Джейд, но вместе нам уже не быть.

— Что он ответил?

Лили пожала плечами, проведя рукой по своим коротким волосам:

— Заплакал.

Рэймонд с отвращением фыркнул, я удивленно подняла брови:

— Правда?

Лили печально улыбнулась:

— Артур всегда был хорошим актером. Проблема в том, чтобы отличить настоящие слезы от наигранных.

— А как ты думаешь, в этот раз было по-настоящему? — спросила я, не обращая внимание на фырканье Рэймонда.

Лили снова пожала плечами:

— Кто знает. Сейчас это уже не важно, ведь так?

— И ты правда думаешь, что он ничего не рассказывал Хло?

— Да. Я знаю Артура и знаю, что на это он не способен.

Уезжая от Лили, я прокручивала в уме эту запутанную и угнетающую историю. И еще я удивлялась своей способности отделять одно от другого. Лили — подозреваемая в убийстве Хло. Может быть, подозреваемая номер один. В то же время я вела себя так, будто моя подруга абсолютно невиновна. Я надеялась, что так оно и есть. Я желала, чтобы убийцей оказался кто-то другой. Поларис. Артур. Я бы предпочла считать убийцами их, а не Лили.

На следующий день на первый план вылезли мои материнские обязанности. Когда позавчера Исаак пришел из школы домой, к его рюкзаку была приколота записка. Витиеватым почерком, со смайликами и ошибками учительница начальной школы извещала меня о том, что я игнорирую обязанности члена родительского комитета, поэтому меня ожидают завтра в школе. Записка была написана в стиле жизнерадостного ультиматума, и я ощутила волнение, как в детстве, когда меня саму вызывали к директору. Далее в записке предупреждали быть готовой к выявлению вшей. Я решила, что это какая-то опечатка, поэтому опешила, когда мисс Моргенштерн выдала мне расческу и резиновые перчатки.

— Обычно гниды любят прятаться в волосах вокруг ушей или на шее, — радостно пропела она, снисходительно улыбаясь.

Сначала я уставилась на расческу с нарисованной испуганной вошью, потом на учительницу.

— Гниды? — мой голос задрожал.

— Детишки вшей, — пояснила она. — Ищите яйца, или самих маленьких зубастиков. Я бы на вашем месте начала с Мэдисона. И Колби. Эти двое чешутся всю неделю.

С каких это пор вши стали обязательной частью школьной программы? Когда я была маленькой, ни у кого из нас не было вшей. По крайней мере, у детей, живших в пригороде Нью-Джерси. Может быть, у детей из Нью-Йорка волосы кишели мелкими ползучими тварями, у тех самых детей, кого во сне кусали крысы. Но только не у нас, малышей, катавшихся на велосипедах вдоль аккуратно подстриженных газонов. И вот я здесь, среди нашампуненных и благоухающих Трэвисов, Хантеров, Джексонов, Сэди и Максов, ищу насекомых. Мне было безумно интересно, неужели мисс Моргенштерн специально завербовала меня, потому что по работе я занимаюсь примерно тем же, но в мире людей.

Моя утренняя тошнота и сама мысль о паразитах в волосах моего взлелеянного мальчика и ватаги его избалованных друзей заставила меня вести поиски очень основательно. Я расчесывала детям головы, приподнимая волосы прядь за прядью, в ужасе ожидая увидеть вошь, которая шевелит лапками и откладывает яйца. Я расплетала косички Фионы, когда зазвонил сотовый.

— Газеты нет под рукой? — спросил Эл.

— Ой, нет.

— Ясно, — буркнул он.

— Все так плохо?

— Плохо.

— Прочти заголовок.

Он откашлялся:

— «Что брат, что сестра».

— Хорошо, поняла. Я тебе перезвоню, — я все еще держала Фиону за голову. Отпустив девочку, я подошла к мисс Моргенштерн.

— Извините, — я передала ей расческу. — Мне нужно идти.

Она попыталась возразить, но я замотала головой:

— Это очень срочно.

Учительница надула губки, затем снова расправила их в обычную улыбку: