Эйлет Уолдман - Смерть берет тайм-аут

Я перестала разглядывать планеты и направилась к стойке. Остановившись напротив одной из женщин, я стала ждать, пока она закончит разговор. Женщина улыбнулась и показала мне палец, давая понять, что через минуту освободится. Ногти были накрашены светящимся серебристым лаком. Я посмотрела на двух других секретарш. Их ногти оказались такого же цвета, головы украшали серебристые сетки для волос, в макияже также присутствовал легкий блеск.

— Добро пожаловать в Церковь Космологического Единения. Чем могу помочь? — спросила одна из девушек, любезно улыбаясь.

— У меня назначена встреча с Канопусом Голдблюмом.

— Да, конечно, миссис Эпплбаум. Преподобный Канопус ожидает вас, — в ее голосе прозвучал легкий укор за то, что я не добавила к имени почетное обращение. — Его помощница встретит вас на втором этаже, — она указала на эскалатор.

Другая девушка в таком же платье и с серебристой сеточкой на волосах ждала меня наверху. Я последовала за ней через коридор с блестящим полом из белого мрамора мимо закрытых голубых дверей. Стены такие же серебристо-белые, как и в холле, потолок так же усеян тысячами тысяч мигающих огоньков. Мерцающий свет, отражающийся от всех блестящих поверхностей — это прекрасно, но от него начала болеть голова, и я подивилась, как персонал ЦКЕ его переносит.

Окна в кабинете Канопуса закрывали полотняные шторы, свет был приглушен, стены обиты красным деревом. Я села на простой дубовый стул напротив массивного дубового стола, куда указала помощница. Мебель «Артс-энд-Крафтс» резко контрастировала с космическим убранством за дверью кабинета Канопуса. Интересно, его оформили так для официальных приемов, или же Канопус тоже плохо себя чувствовал в непрерывном блеске коридоров и залов?

Помощница стояла по стойке «смирно» у стола, и мы молчали. Через несколько минут дверь слева от стола открылась, и зашел человек, которого я помнила с первой встречи с Поларисом. Он был чуть выше среднего роста, с острым носом и коротко стриженными седыми волосами, борода же сияла белизной. С серыми глазами и в белом балахоне он походил на черно-белую фотографию самого себя. Он вытирал руки маленьким желтым полотенцем, которое на фоне его белой фигуры казалось бликом солнечного света. Затем передал полотенце помощнице, и она понесла его к выходу с такой аккуратностью, будто оно не махровое, а фарфоровое. Канопус опустился в высокое президентское кресло из кожи и дерева, положил локти на подлокотники и скрестил руки на животе:

— Скажите мне, миссис Эпплбаум, что вы хотите узнать о Труди-Энн?

Я оценивающе посмотрела на него, прикидывая, что он знает о ее смерти. Чтобы не ляпнуть ничего лишнего, я просто села напротив него и сказала:

— Я рассматриваю возможность, что ее смерть может пролить свет на недавние трагические события.

— Вот как, — он слегка стукнул сплетенными пальцами по губам. — Можно спросить, почему? Какое отношение имеет смерть, произошедшая тридцать лет назад, к… как вы сказали? «Недавним трагическим событиям»?

Было отчетливо слышно, что он взял эту фразу в кавычки. Он что, не считает смерть Хло трагической?

— Не знаю. Я надеялась, что Его Высокопреподобие Джонс поможет выяснить это.

— Его Высокопреподобие слишком сильно переживает по поводу гибели этой жены, чтобы думать о смерти предыдущей.

Некоторое время я сидела в замешательстве, пытаясь понять, что ему известно и как заставить его заговорить об этом. Я решила сыграть дурочку:

— Как умерла Труди-Энн?

— Разве вы не знаете? — он растянул тонкие губы в улыбке.

Я промолчала, продолжая почтительно смотреть на него.

— Конечно, знаете, — продолжил он. — Ее застрелила маленькая девочка, Лили. Вы же знаете Лили Грин. Помимо всего прочего, она оплачивает ваш счет. Любопытно, вам так не кажется? Знаменитая Лили Грин дает деньги на защиту убийцы Юпитера Джонса. Вы же хорошие подруги с Лили, ведь так? Через вашего мужа Питера Уайета. Он написал сценарий к этому ужасному фильму о каннибалах, который сделал Лили звездой. Кошмарные вещи пишет ваш муж. Но полагаю, он зарабатывает на обучение ваших детей.

Выяснить все это не представляло большого труда. В пресс-китах к фильмам Питера указаны его биографические данные касательно семейного положения. Прошлое Лили как второсортной актрисы также всем известно. Нужно было только провести небольшое расследование, чтобы соединить факты воедино. Что же касается платы адвокатам Юпитера, непонятно, откуда он узнал. Возможно, сама Лили что-то сказала, когда приезжала поговорить с Поларисом. А возможно, Канопус просто сопоставил два факта. Он знает, что у Юпитера денег нет, и что Вассерман дорогой адвокат. В одном я не сомневалась — он дал понять, как глубоко осведомлен, для того чтобы напугать меня. И будь я честной сама с собой, я бы признала, что ему это удалось. Но у меня есть великий талант — талант отрицать.