Константин Ковальский - Тандем

– А чего спорить, давай попробуем. – Данила открутил маленькую крышечку и требовательно протянул руку: – Давай!

Оглядевшись по сторонам, Борька вытащил из кармана широких штанов кусок смятой газеты и высыпал из него небольшую горсть карбида, похожего на раскрошившийся мел. Они затолкали в пузырек с водой пару кусочков и быстро закрутили крышку. Вода зашипела и моментально покрылась белым налетом.

– Давай в подъезд! – скомандовал Косоруков, и они, оставив на тротуаре взрывное устройство, бросились в укрытие.

– А если кто идти будет? – опасливо спросил Холодовский, уже сожалевший о своем эксперименте.

– Ха, здорово будет! – обрадовался Витек, но тут же пренебрежительно скривился: – Только фули толку, если она не взорвется?

Через пять минут всем стало ясно, что затея провалилась.

– Понял, Толстый? – с видом явного превосходства спросил Витек и вышел из подъезда. – И нечего порожняки гонять!

– Это чего – порожняки? – не понял Данила.

– Пустой базар, значит. – Косоруков поднял пузырек, потряс его и прижал к уху. – Шипит.

– Стекло просто толстое, – попытался оправдаться Борька.

– Это ты просто толстый.

Данила тоже потряс пузырек и приложил к уху.

– Точно, шипит…

БАБАХ!!! Стеклянные осколки, словно шрапнель, разлетелись в разные стороны. Витек испуганно присел, а Борька шлепнулся прямо на пыльную мостовую.

Оглохший на левое ухо Данила отнял ладони от лица и с ужасом увидел на них кровь. Левый глаз нещадно жгло, а сердце ухнуло куда-то в желудок – он остался без глаза! Следующей была мысль о том, как расстроится мама, будет орать отец, а дядя скажет: «Пустяковая рана, вот у нас в Афгане…»

– Даня, ты живой? – тряс его с перепуганным выражением лица Витька. – Что с тобой?

– Глаз… – сквозь зубы ответил Данила, боясь снова оторвать руки от изуродованного лица.

Схватив за ворот рубашки, Косоруков потащил его за собой, одновременно заорав на Борьку:

– Чего стоишь?! Открывай воду!

Грозный крик вывел Холодовского из ступора, и он бросился к стене дома, из которой торчал короткий ржавый кран, и дрожащими руками повернул вентиль.

Забрызгав ноги, хлынула холодная вода, и Данила сунул голову под бьющую струю. Он промывал до тех пор, пока левый глаз наконец не раскрылся и он не увидел довольно скалящегося Витька.

– Глаз на месте, – удовлетворенно сказал Витек и авторитетно добавил: – Надо мочой промыть.

Затем он повернулся к Холодовскому и поднял руку. Подумавший, что его сейчас будут глушить, Борька испуганно вжал голову в плечи и зажмурился. Но хулиган только хлопнул его по плечу:

– Молодец, будешь теперь Подрывником!

Боря, получивший наконец авторитетное погоняло, зарделся от удовольствия.

– Как вы это сделали? – пораженный Данила широко открытыми глазами смотрел на своего соседа, мужа Светланы. Петр Зиновьевич был высоким худым блондином с узкими внимательными глазами и длинными тонкими, словно у музыканта, пальцами.

Недавно Данила узнал, что его сосед самый настоящий фокусник, и теперь под разными предлогами напрашивался в гости, желая узнать секрет хотя бы одного фокуса.

– Это магия! – смеясь, ответил Петр, переглядываясь с улыбающейся Светланой. – Чистая магия!

Ловкие пальцы в очередной раз перемешали колоду. Со стороны могло показаться, что карты сами подпрыгивают, складываются в веера, исчезают и снова появляются в руках иллюзиониста.

Петру явно доставляло удовольствие показывать фокусы, а в лице семилетнего Данилы он нашел не только благодарного зрителя, но и слушателя.

Так Данила узнал, что МАГИЯ в переводе с древнегреческого означает волшебство, чародейство и этому искусству много тысяч лет, а первый известный документ, в котором упоминается иллюзионное искусство, – древний папирус Весткар, в котором рассказывается о фокусниках Древнего Египта, в частности о некоем чародее Джеди, выступавшем перед самим фараоном Хуфу, тем самым, который известен самой большой пирамидой.

Данила узнал, что трюк с тремя наперстками, который он видел в исполнении Витьки Косорукова, имеет более глубокие корни, чем передача по наследству от старшего брата самого Витьки. Манипулирование камешками и тремя скорлупками от орехов составляло основной репертуар фокусников Древней Греции. Да и само название профессии иллюзиониста означает «играющий камушками».

Все в детстве чем-то увлекаются. Кто-то, месяц прособирав открытки, переключается на коллекционирование марок, потом становится нумизматом, а затем с присущим в этом возрасте энтузиазмом начинает мастерить модели самолетов.