Марджери Аллингхэм: Преступление в Блэк Дадли

Он бросил на Джорджа испытующий взгляд, но, не дождавшись ответной реакции, возобновил свою историю.

— По роду своих занятий она была хореографом и танцовщицей в одном из ночных клубов на Шефтсбери-авеню. Я ликовал: всего за полкроны и небольшую дополнительную плату хозяину я получил возможность встречаться с ней.

Он стушевался на мгновение, но затем продолжил исповедь:

— Как тебе известно, я далеко не знаток женщин. Раньше они как-то выпадали из моей жизни. Видимо, поэтому меня и потянуло к Джой с невиданной силой. То, что она принадлежала к совершенно иному кругу людей, меня нисколько не смущало. Меня подкупала её искренность, хотя теперь понимаю, что принимал за душевную простоту её примитивную наивность. Да-да, именно эти её качества — наивность и безграничное невежество — в конечном счёте и надломили меня. Её мозг был подобен белому листу бумаги, на котором можно было начертать любую линию поведения и действий. Вместе с тем, как выяснилось, её пониманию недоступны были какие-либо морально-этические нормы. Она стала мне просто отвратительна.

Джордж с душевным стеснением воспринимал историю о выпавших на долю его друга разочарованиях. Историю, которую Петри мог бы безболезненно перенести в раннем юношеском возрасте, но которая оказалась непосильной для уже сложившегося молодого человека.

— Я решил проанализировать путь становления её личности, — продолжал между тем Вайетт. — Я полагал вначале, что её психологический и умственный склад — следствие неправильного воспитания в детстве. Но я глубоко ошибся. Все доказывало другую причину. Деформации её личности были преднамеренными и целенаправленными.

Аббершоу непонимающе уставился на Вайетта.

— Эту девочку воспитывали особым образом с самого детства. Она совершённый, но страшный продукт целой дьявольской системы. Системы, которая поставила на поток взращивание юных куртизанок для целей преступного мира. Роль дипломированной обольстительницы, не достигшей и совершеннолетия, состояла в привлечении к себе мужчин и выуживании из них нужной информации. Похоже, Джордж, что выяснение всех этих обстоятельств обошлось мне слишком дорого — я всерьёз начал опасаться за свой рассудок.

Судорожно схватившись за голову, Петри замолчал. Аббершоу поднялся с кресла, но друг ухватил его за руку.

— Джордж, прошу тебя, не оставляй меня одного… По крайней мере сейчас… Выслушай до конца, прежде чем уйти… Я провёл своё расследование и обнаружил, что всем этим управляет некий интеллектуал. Именно его я выбрал объектом своей мести. Но просто заявить в полицию было бы наивно. Я должен был вершить суд сам. Около года у меня ушло, чтобы выследить этого человека. И каково же было моё изумление, когда я обнаружил его в собственном доме! Это был муж моей тётки — полковник Гордон Кумб.

Аббершоу был поражён этим сообщением — оно проливало дополнительный свет на личность полковника Кумба. А ведь ему казалось, что он уже знает о полковнике практически все. Но представить такое…

— В конечном счёте я решился на убийство. Проводя встречи со своими сообщниками, дядя обычно обращался ко мне с просьбой устроить шумную молодёжную вечеринку — конечно, для прикрытия своих дел. В последний раз накануне твоего визита в Блэк Дадли я подбирал кандидатуры каждого из моих гостей с особой тщательностью. Основным критерием служила чистейшая, как прозрачный кристалл, репутация, чтобы подозрения в убийстве неизбежно пали на одного из гостей полковника. Что до меня лично — я ничего не выигрывал от смерти Кумба, так как сам был благотворителем дядюшки, а не наоборот. Однако события в Блэк Дадли вышли из-под моего контроля…

Последовало тягостное молчание. Аббершоу уставился на огонь, а Вайетт с закрытыми глазами откинулся на спинку кресла. Джордж испытывал сострадание к другу, но вместе с тем он был потрясён наглядным подтверждением известной закономерности: зло способно порождать только зло.

— Это было совершённое с точки зрения замысла и организации убийство. Как тебе удалось выйти на меня, Джордж? — отрешаясь от задумчивости, неожиданно спросил Вайетт.

— Да, преступление было чересчур совершённым, — медленно произнёс Аббершоу. — Первые подозрения, ощущение чего-то загадочного, что скрыто в самом факте убийства полковника, возникли у меня в момент, когда, увидев труп, я не обнаружил маски на его лице. Более того, я узнал в нем известного полиции и разыскиваемого ею одного из руководителей преступного мира. Полиция получила много косвенных улик, говорящих о его криминальной деятельности, но за руку его схватить никак не удавалось. Моё подозрение пало на Доулиша, но события показали, что это не его рук дело. Как ты правильно сказал сам, твои гости — люди идеальной честности. Что же оставалось думать в таком случае? Предположить в качестве убийцы тебя, Вайетт. И в течение этой удивительной и трагической истории много раз, наблюдая в том числе и твои самые обычные и естественные действия, я почему-то каждый раз интуитивно приходил к выводу, что именно ты убил своего дядю. Но нужны были доказательства. И потому последнюю неделю я провёл в поисках документов о твоей родословной. Как выяснилось, с 1100 по 1603 год Блэк Дадли был монастырём и не относился к вашим фамильным владениям, а старинный кинжал — орудие убийства — изготовлен не ранее 1650 года. Так что рассказанная тобой история о древнем ритуале в родовом гнезде оказалась выдумкой, но выдумкой, имеющей определённую цель, направленность… А что до остального, то ты прав: это было совершённое с точки зрения замысла убийство.