Марджери Аллингхэм - Работа для гробовщика

Громкий стон из комнаты поверженного воина напомнил инспектору о его долге.

— Даю ему полчаса, — заявил он и, перехватив взгляд Кэмпиона, поднял большой палец в многозначительном жесте. — Точно в десятку, — сказал он, закрывая за собой дверь комнаты Кэмпиона и энергично отвернувшись от искушающе удобного кресла. — Целиком ваша заслуга.

— Поймали гадалку? — Кэмпион был явно доволен.

— Сидит за решеткой и ревет белугой. Допрашивали её почти всю ночь и теперь весь участок утопает в слезах. Смешно: столько всего понаписала, а теперь из неё слова не вытянуть, три часа подряд одни стенания. — Он уступил, наконец, приглашающему жесту Кэмпиона и сел в кресло.

— Призналась?

— Да. Мы нашли бумагу, чернила, конверты и образцы её почерка. Сдалась только под утро. Все время сидела надувшись, как жаба, — он раздул щеки, нахмурил брови, сделал быстрый жест руками и вдруг возникло впечатление, что он в корсете. — В конце концов лопнула, как яичная скорлупа. И мы услышали все о любимом капитане. Какой он был беспомощный и одинокий. Как он её растрогал и склонил к тому, чего никак нельзя было делать, она прекрасно знает, ведь её очень строго воспитывали. Как это удается таким старым проходимцам? Наверно, выворачивают пустые карманы и хнычут, что жизнь не сложилась?

Удобнее устроившись на подушках, Люк попытался чуть прикрыть глаза.

— Нужно признать, эта женщина обведет вокруг пальца кого угодно. По-моему, он даже не предполагал, какая заварится каша. Наверняка рассказывал про все, чтобы казаться ей поинтереснее.

— Так, — протянул Кэмпион. — А как успехи с её братом?

Люк поморщился.

— Старика мы прозевали, — неохотно признался он. — Пока она нам открывала, он сбежал черным ходом. Разумеется, мы до него доберемся, но хлопот и без того довольно.

— А сами письма — его идея?

Усталые покрасневшие глаза широко раскрылись.

— Пожалуй, нет. Ничто не говорит об этом. Похоже, наша пифия шла собственным путем. Обычно в таких делах достаточно нащупать один хороший след и вся история распутывается как тетушкина кофта. А здесь? Перезрелая красотка обожает капитана и испытывает безумную ненависть к доктору. Видимо, здорово он ей насолил. Ясно, как день, хотя призналась она только, что начала у него лечить желудок, а потом перестала. Он очень суров с истеричками, мне уже говорили. По-правде говоря, мы в тупике.

— Не скажите. Самое удивительное, что она не обманывала. Обвинила доктора, что он просмотрел убийство, а так оно и было. Так что у неё были основания его ненавидеть.

Люку этого было мало.

— Обо всем она узнала от капитана. Вот почему мне нужно с ним поговорить. Возможно, она выуживала то, о чем он и не догадывался. Вы же знаете, как бывает, когда такой старый олух дважды в неделю приходит излить свои горести. Успевает забыть, что говорил в прошлый раз. А она помнит, и принимается вытягивать подробности. Откуда её братец мог знать, что тут происходило?

Кэмпион ничего не ответил, но поспешил одеться.

— Когда мисс Конгрейв предстанет перед судьей? Вы собираетесь туда?

— В десять. Этим займется Порки. Ее оштрафуют на десятку. Я чем-нибудь могу помочь?

Кэмпион поморщился.

— Я лично посоветовал бы поспать часок-другой в моей постели. Когда проснетесь, капитан уже сможет говорить, хотя все равно с ним придется помучиться. Я тем временем хотел бы проверить одну идею, которая пришла в голову ночью. Где найти вашего коронера?

Последний вопрос пресек протест Люка. Слишком хорошо тот был вышколен, чтобы возражать начальству. Он тут же выпрямился, готовый к действию.

— Бэрроу Роад, 25. Я уже получил в помощь нескольких ребят, возьмите их с собой.

Растрепанная голова Кэмпиона вынырнула из ворота рубашки.

— Не забивайте этим голову, — сказал он. — Быть может, я ошибаюсь.

Около девяти он позавтракал и торопливо сбежал по парадной лестнице. Внизу дорогу ему преградила миссис Лоу со своей корзиной, в голубой наколке на голове и белом фартуке. Старуха, как всегда, была бесшабашно весела.

— Сегодня у нас гости! — крикнула она, подмигивая ему слезящимся глазом и неожиданно добавила шепотом: — Из-за убийства соберется много народу. Говорю вам, немало соберется народу. — Тут она рассмеялась, как шаловливый ребенок. — Не забывайте о приеме и приходите вовремя. Говорю вам, приходите вовремя.

— О, я буду гораздо раньше, — уверил он и вышел в солнечный простор улицы.

Но Кэмпион ошибся. Первый же визит к коронеру занял все утро и повлек за собой целый ряд следующих. Деликатные встречи требовали немалого такта. Он обошел и расспросил дюжину всяческих родственников, разыскал чьих-то приятелей, и лишь когда заходящее солнце кроваво-красным светом залило Эпрон Стрит, показался на ней, шагая с явным оживлением.