Валерий Тимофеев - Роман О Придурках

Постоянные клиенты уже не приходили к мадам без подарков для Базиля. Все сладости, игрушки, если они не касались автомобильной темы, охотно принимались пред-приимчивым малышом и сдавались обратно в конфетную или игрушечную лавки, естественно с неким дисконтом. Не брезговал Базиль и брать с клиентов входную пошлину. Сначала гости воспринимали это как шутку, детскую заба-ву, постепенно привыкли и смирились, как смирился наш народ с налогом с каких-то непонятных продаж, а заодно и покупок.

Однажды в мастерской Михаэля случился небольшой пожар. Сгорела машина богатого клиента. Не совсем сго-рела, частично, но Михаэлю хватило, чтобы почувствовать себя на грани банкротства. Виноват как всегда был млад-ший брат Михаэля неудержимый Ральф. Михаэлю при-шлось отправить Ральфа в конюшню дядюшки Уильямса, пусть покрутит кобылам хвосты, а долю Ральфа выкупил Базиль, в двенадцать лет став совладельцем доходного предприятия. И с этого дня работы у Михаэля прибавилось вдвое. Мелочь пузатая, не попадающая под статьи уголов-ного и других кодексов и умело организованная хитрющим Базилем, сначала расклеила по всему предместью листовки о великолепном и талантливом автогении Михаэле. А за-тем принялась выводить из строя автомашины на стоянках возле банков и супермаркетов, ресторанов и других злач-ных мест, получая процент с каждой, побывавшей на ре-монте автомашины.

В это же время Базиль обстряпал еще одно дельце.

На границе китайского квартала произошла кровавая разборка между узкоглазыми и чалмушечниками — так зва-ли парижане выходцев из пустыни Сахары за их дурацкую привычку брить головы и надевать на лысину длинное по-лотенце по фамилии чалма. Взорванные машины, трупы с той и другой стороны густо, как тараканы после дуста, усыпали мостовую. Полиция приехала как всегда к концу базара, дав возможность бандам окончательно обо всем договориться. Но до полиции место разборки обследовали Базиль со своими пацанами. И не напрасно он лазил между трупами. В одной из машин он выловил тугой кирпич де-нег. Правда, деньги оказались фуфловыми, напечатанными где-нибудь в Сахаре или на Тянь-Шане. Любой другой по-играл бы ими да выбросил. Не такую школу прошел Ба-зиль. День за днем, точнее, ночь за ночью он терпеливо разменивал самопальные купюры на дензнаки французско-го национального банка, выбирая карманы тех клиентов, которые приходили к мадам впервые. В силу своей ино-странной принадлежности, они не очень разбирались в подлинности денег, и, что гораздо важнее, не собирались навестить богоугодное заведение с повторным визитом.

Первым желанием Базиля было намерение выкупить у мадам ее заведение. Здраво рассудив, он отказался от этой затеи. Зачем платить за то, что и так твое? Не лучше ли… Акции банков, телефонных компаний, нефтяных концер-нов, — вот место приложения усилий.

К пятнадцати годам он не только по-прежнему спал со всеми по очереди девочками мадам, но и неоднократно пе-респал с ними, приобретя богатый жизненный опыт и хо-рошую закалку. А его личное состояние достигло заветной суммы в один миллион маленьких сушек.

ГОЛУБАЯ МЕЧТА

Говорят, если у вас родилась девочка, подвяжите оде-яльце розовой ленточкой.

Если же одеяльце подвязано голубой ленточкой, по-здравляем, папаша, у вас мальчик!

С тех пор, наверное, с самых пеленок так и повелось: коли речь о розочках-цветочках, розовой мечте, о розовых снах, — это девчоночье; а все, что связано с голубым, — будь то сны, мечты или небо, — самой природой уготовано принадлежать мальчикам.

В наше раскрепощенно-перестрелочное время некото-рые цвета приобрели разные намекательные оттенки, но мы оставим их на совести тех, кого они, эти в разные сто-роны ориентированные оттенки волнуют. Нам же все рав-но, какого цвета у вас кожа на животе или пониже спины, имеется в виду на пятках, есть у вас пупок или уже стерся, и сколько языков, включая обязательный матерный, вы знаете.

В шестнадцать лет у Васьки впервые появился видео-магнитофон. Конечно, поздновато, скажете вы. Но не за-бывайте, на какие годы, я имею в виду политическую со-ставляющую, приходилось военное детство ребенка! Я первый раз увидел видеомагнитофон вообще через стекло витрины магазина, с улицы — в магазин без валюты не пус-кали! — в неполные сорок лет! Во как. И ничего, и живой. Пока.

С тех пор Васька регулярно любил смотреть один и тот же сон. Сон, как правило, являлся не каждую ночь, а толь-ко в те из ночей, когда у ребенка возникала эрекция. Но это еще не все, потому как в таком серьезном возрасте эрекция, как пионер на стреме, всегда готова, она должна была закончиться поллюцией. И вот тут-то включался за-ветный сон.