Алистер Маклин - Атабаска

Брэди высказался в крепких выражениях относительно строгих правил, которых придерживается кампания, и снова обратился к Бринкману:

— Таким образом, до сих пор вас хватало с избытком, и если что случится в будущем, вы обойдетесь своими силами?

— Не совсем так. Тот факт, что нам редко приходится вмешиваться, еще не означает, что мы лишние. Важно наше присутствие. Вы не станете бросать булыжник в витрину ювелирного магазина, если в пяти футах от нее стоит заинтересованный полицейский. Что же касается будущего, я чувствую себя абсолютно беспомощным.

— Если бы вы собирались нанести удар, какое место вы бы сочли наиболее подходящим?

— Лента конвейера в любой точке, — ответил Бринкман, не задумываясь.

Брэди посмотрел на Демотта и Маккензи, те согласно кивнули.

— Мистер Шур?

— Согласен. — Шур неосознанно отхлебнул виски из стакана, оказавшегося каким-то образом у него в руке. — Она кажется очень прочной, но это видимость. Общая ширина шесть футов, но стальное полотно толщиной всего в полтора дюйма. Я бы и сам смог с ним совладать при помощи кузнечного молота и зубила. — Шур говорил и выглядел очень подавленно. — Не многим известно, какие горы сырья мы должны перерабатывать, чтобы проект оставался рентабельным. Нам нужно около четверти миллиона тонн битумного песка в сутки. Как я уже говорил, крупнейшее добывающее предприятие существовавшее когда-либо. Стоит перекрыть подачу сырья, и оно остановится через несколько часов. Это означает потерю ста тридцати тысяч баррелей нефти в день. Даже такая кампания как «Санмобиль» не сможет долго терпеть такие потери.

— Сколько стоило строительство производства здесь? — спросил Брэди.

— Два миллиарда, приблизительно.

— Два миллиарда долларов и потенциальные потери ста тридцати тысяч баррелей нефти в день. — Брэди покачал головой. — Трудно усомниться в блестящих способностях тех, кто создал проект и осуществил его, и тех инженеров, что здесь работают. Но несомненно и другое, — во всяком случае для меня, — что все эти интеллектуалы проявили некоторую слепоту. Почему не была предусмотрена вероятность возникновения подобной ситуации? Я понимаю, легко быть умным задним числом, но здесь не требовалось особого ума, чтобы подумать об опасности. Нефтяной бизнес отличается от любого другого. Неужели они не видели гигантского потенциала для ненависти и сумасшествия, для шантажа? Неужели они не предусмотрели этого при создании крупнейшего во все времена индустриального заложника фортуны?

Шур бессмысленно посмотрел на свой стакан, машинально выпил и ничего не сказал.

— Не совсем, — сказал Демотт.

— Что значит твое «не совсем»?

— Безусловно, это индустриальный заложник фортуны, но не крупнейший во все времена. Это сомнительное достоинство принадлежит, вне всяких сомнений, самому транс-аляскинскому нефтепроводу. Их затраты составили не два, а восемь миллиардов. Они транспортируют не сто тридцать тысяч баррелей в день, а миллион двести тысяч баррелей. У них под охраной не шестнадцать миль конвейерной ленты, а восемьсот миль трубопровода.

Брэди протянул свой стакан за новой порцией, переварил неприятную новость, подкрепил себя спиртным и спросил:

— Неужели у них нет никаких средств обеспечения безопасности этой чертовой штуки?

— В пределах ограничения размеров потерь, безусловно, есть. У них великолепная система связи и электронного управления, со всеми мыслимыми резервными устройствами, обеспечивающими отказоустойчивость, вплоть до спутниковой станции управления чрезвычайной ситуацией. — Демотт достал из кармана листок бумаги. — У них двенадцать насосных станций с дистанционным или местным управлением. Трубопровод оборудован шестьюдесятью двумя дистанционными запорными клапанами, управляемыми по радио с ближайшей северной станции. С помощью этих клапанов можно остановить поток нефти на любом участке. Есть восемьдесят контрольных вентилей, которые предотвратят обратный поток нефти и еще сотни разных вентилей, смысл работы которых доступен только инженерам. Всего вместе, они имеют свыше тысячи показателей дистанционной системы контроля. Короче говоря, они могут изолировать любой отрезок трубопровода в любую минуту. Так как требуется шесть минут, чтобы заглушить большой насос, некоторое количество нефти успеет сбежать: примерно, пятьдесят тысяч баррелей, это было подсчитано. Цифра может показаться огромной, но это капля в море по сравнению с тем, что может находиться в трубопроводе. Но нужно помнить, что нефть не может закачиваться бесконечно.