Рут Ренделл - Никогда не разговаривай с чужими

Штерн не запер двери. Манго вышел из темноты склепа ослепленным этим ужасным предательством и даже не заметил, что погода под стать его настроению — ветер усилился, и пошел снег…

С того времени в течение прошлого весеннего семестра, несмотря на все их преобразования, дела шли, как ему казалось, не так успешно, как раньше. К тому же Московский Центр создал новый умопомрачительный шифр, который начинался и заканчивался рядом цифр, и все попытки дешифровки провалились. Появилось подозрение, что у Штерна в самом сердце Лондонского Центра задействован крот. Но если Манго и его люди смогут справиться с Блейком, это будет многого стоить, тогда их успехи станут равными. Однако это дело требует больших дополнительных усилий. Надо хорошенько подумать, как его решать. Даже Чарльз Мейблдин пока не знает этого.

Манго поднимался по лестнице к себе. Проходя мимо комнаты Ангуса, он заглянул в открытую дверь. Ангус сидел за компьютером. Недоеденный завтрак — половина багета, баночка с золотистым сиропом, две пустые подставки для яиц — стоял на подносе позади него на столе. Нежная мелодия Глюка лилась из магнитофона. «Зачем мне жизнь без тебя?» — пела Эвридика. Манго поднялся в свою комнату и закрыл за собой дверь. Сегодня тридцать первое марта, и необходимо решить два вопроса. Первый — сыграть какую-нибудь первоапрельскую шутку с противником, второй — составить новый шифр. Второй вопрос он уже более или менее решил, можно использовать Эрскина Чилдерса.

Эта книга у него была. Полсеместра назад он поручил Василиску выкрасть ее у Штерна, так как был почти уверен, что Айвен применял ее при составлении шифра. Но тут ему пришло в голову, что Штерн может легко догадаться, как эта книга будет использована, а может быть, уже догадался и ждет этого. Манго осмотрел свои книжные полки и достал толстый томик, полистал страницы и прочитал: «В третью неделю ноября 1885 года густой желтый туман окутал Лондон. С понедельника до четверга я сомневался, возможно ли когда-нибудь из наших окон на Бейкер-стрит увидеть очертание домов на другой стороне улицы». Ну что ж, это подойдет. Какими бы ни были очертания. Это не имеет никакого значения.

О том, как подшутить над Рози Уайтекер, он тоже подумал. Почему бы не послать ее к тайнику у гаража Мейблдина? Положить туда фальшивку, но написанную уже новым шифром из Чилдерса. Правда, после этого они не смогут дальше пользоваться этим тайником, но Манго отмахнулся от этой мысли. Уж слишком похоже на отцовскую манеру тревожиться, когда еще ничего не произошло.

По четвергам Троубридж закрывался рано, в середине дня. Впереди полдня отдыха. Переодеваясь, чтобы ехать домой, Джон вспомнил о бумажке, которую он сорвал со стены дома номер пятьдесят три на Руксетер-роуд. Она все еще лежала в кармане его кожаной мотоциклетной куртки. «Химера, Левиафан, Дракон, Василиск, Медуза, Сцилла, Харибда, Единорог, Гидра, Минотавр», — прочитал Джон напечатанные в две колонки слова. Он почувствовал разочарование. Это казалось бессмыслицей, несмотря на то что три имени из списка встречались в шифровках.

Он заехал в библиотеку на Люцерна-роуд, хоть и не собирался брать книги. Ему не терпелось узнать значение слов, так как в маленьком карманном словаре, который был у него дома, вряд ли бы они нашлись. Все слова оказались названиями мифологических животных или монстров. Но причина, по которой они оказались в списке, так и оставалась тайной. Тем не менее Джон не сомневался, что она каким-то образом связана с бандой или преступной организацией, которая посылала зашифрованные сообщения.

Он решил не сразу ехать домой, а заглянуть на кошачью лужайку. Внутри колонны он обнаружил свежую записку. Джон привычно скопировал ее в блокнот и, соблюдая осторожность, приклеил пакетик точно на прежнее место.

Котов на лужайке не было, но чисто вылизанное блюдце и пустая жестяная банка указывали на то, что они уже съели принесенную кем-то пищу и забились в укромное место, наверное, спать. Машин мало. На заднем дворе фабрики мужчина укладывал доски. Он ни разу не приходил сюда днем. Джон медленно покружил на мотоцикле по лужайке, выбрал узкую тропинку и поехал по ней к реке. Лестничные марши днем выглядели по-иному. У перестроенной пивоварни пышно цвел миндаль. День был солнечный и теплый, пожалуй, слишком теплый для конца марта. Посетители паба расположились за столиками на веранде, а некоторые сидели прямо на ступеньках лестницы или на парапете, просунув ноги сквозь перила. Голубое небо отражалось в речной воде, сверкавшей на солнце.