Дарья Донцова: Подарок небес

– Мы с Федором, отцом девочки, учились в автодорожном институте, дружили со студенческой скамьи, вместе праздники отмечали. Хорошая у них с Леной семья была, они друг друга любили, не ссорились ни в нищете, ни в богатстве. Но в интимные подробности их жизни я не вникал. Знаю, что у них долго не было детей, а потом Лена родила Юлю. Меня пригласили посмотреть на девочку, когда ей исполнилось четырнадцать дней. Федя развернул пеленки и говорит:

– Сеня, гляди, какая красавица!

А я от ужаса онемел. Лежит какая-то жуткая кукла, голова огромная, тела почти нет, руки-ноги – словно паучьи лапки.

До сих пор свою оторопь помню, я подумал в тот момент: «Вот беда, надо же таким страшилищем уродиться!» Еле-еле улыбку на губах удержал. А через пару месяцев Юля стала похожа на человека, и я успокоился, не хуже, чем у других, девочка получилась.

– Значит, ребенок в браке появился не сразу? – переспросил я.

Сергей Михайлович причмокнул.

– Нет. Они уже всякую надежду потеряли, думали, останутся бездетными. Лена лечилась, постоянно по врачам моталась, ей всякие подсадки эмбрионов делали. Извините, не очень я в курсе. Один раз Федя улетел в Тольятти и задержался там, а меня позвала Лена и попросила:

– Сеня, отвези меня в Центр матери и ребенка на процедуру.

Другу семьи совсем не хотелось тащиться с Еленой по столь щекотливому делу, и он попытался отбиться.

– Лучше дождись Федора, он во вторник вернется.

Лена заплакала.

– Семен, я упущу время, надо прийти в определенный день цикла, когда яйцеклетка созрела. Умоляю, не лишай нас шанса.

– Уже несусь, – остановил ее Семен Михайлович. Его испугали слова про цикл и яйцеклетку, но деваться было некуда.

Лена провела у врача пару часов, потом вышла, вытирая лицо носовым платком, и прошептала:

– Сеня, надежды более нет, мы испробовали все, но результат – ноль. Остается надеяться на чудо.

– И оно произошло? – перебил я Семена.

Тот пожал плечами.

– Я не верю в чудо, но Лена отправилась молебны заказывать, поклоны перед иконами била и… забеременела. Провела почти семь месяцев в больнице и родила Юлю.

– Вы ее, конечно, навещали? – провокационно осведомился я.

– Нет, – возразил Семен, – к ней никого не пускали: она лежала в частной клинике в Подмосковье, врачи опасались инфекции, а сама Лена даже во двор не выходила, боялась осложнений, она-то понимала: судьба послала ей уникальный шанс. Елена Юлечку выстрадала.

– Все хорошо, что хорошо кончается! – воскликнул я.

Семен кашлянул.

– Федя с Леной погибли, Юля сейчас в лучшем интернате, я слежу за ее судьбой. Она в восемнадцать лет станет обеспеченной, вернется в родительскую квартиру, поступит в вуз. Надеюсь, она перестанет отвратительно себя вести!

– У Юли есть проблемы? – встрепенулся я.

– Злая девочка, – неодобрительно заметил опекун. – В пять лет объявила Лене: «Ты мне не родная мать. И я не Юля, а Катя». Вот уж гадость мелкая! Сказать такое матери, которая ее у Бога вымолила, а потом во рту носила. Да, Елена была строгой, ребенок жил по четкому расписанию: подъем в семь, обливание холодной водой, уроки русского, математики, иностранного языка, прогулка, обед, час отдыха, занятия спортом. Никакого телевизора, компьютера или идиотских американских мультфильмов, правильная здоровая пища и общение только с теми детьми, чьих родителей знала Лена.

– Похоже на концлагерь, – не удержался я.

– Чушь, – вспылил Семен, – Елена и Федор ответственно подошли к воспитанию дочери, они боялись влияния внешней среды на Юлю. На мой взгляд, родители совершили лишь одну ошибку: в воскресенье девочку возили в школу при церкви.

– Что ж плохого в лекциях батюшки? – удивился я. – В божьем храме плохому не научат!

Семен Михайлович сложил руки на груди.

– Церковники задурили девочке голову, она после года изучения Библии начала чушь молоть про Деву Марию, которая ей во сне является и про родную маму рассказывает. Лена очень расстраивалась, даже плакала, а Федор дочь наказывал, но толку-то. Думаю, они из-за Юли и погибли. В тот день девочка им заявила:

– Завтра Рождество, я должна уйти, меня зовет родная мамочка.

У Лены случилась истерика, а отец запер фантазерку в квартире и позвонил мне со словами:

– Сеня, я больше не могу терпеть Юлины закидоны. Мы сейчас с Леной съездим в магазин, а потом прикатим к тебе, надо посоветоваться.

Я, конечно же, согласился и, уже вешая трубку, услышал, как Лена сказала мужу: