Михаил Черненок - Фартовые бабочки

— То есть как в чем?! Вчера почти полдня я впустую убила на дурацкий обыск дачи. Сегодня снова то же самое от меня требуете. Когда это кончится?

— Когда отыщем убийцу вашего мужа.

— Боже мой, одним сексуальным маньяком стало меньше, а вы из этого раздуваете национальную трагедию. Никуда я с вами не поеду и ключи от дачи не дам.

— Инга, не изображай королеву Марго, — резко вклинился в разговор Веселкин. — Не тебе, радость моя, права нам качать! Миллионершей ты еще не стала и, даю слово, никогда не станешь.

Ярко подкрашенные синими тенями Капелюшной удивленно округлились:

— Вы чего хамите, Константин Георгиевич?

— Ничего! — завелся Веселкин. — Сколько раз в Толмачевском аэропорту я прихватывал тебя с порнографией и платной любовью с южными барыгами? Забыла?.. Гляди, какой великосветской дамой стала прежняя путанка! На прокурора уже свысока смотришь. Прекрати такие штучки. Если понадобится, будешь ездить с нами до тех пор пока твоего хахаля не повяжем.

Капелюшная растерялась:

— О чем вы, Константин Георгиевич?..

— Не прикидывайся. Думаешь, мы такие лопухи, которым можно до бесконечности мозги пудрить?

— Вы что, успели подсадить его в мою дачу? — поникшим голосом спросила Инга.

— Кого его?

— Ну вы же о… Денисе Слугине говорите…

— У тебя разве другой кто появился?

— Никого у меня нет.

— Собирайся по-быстрому, и поедем это доказывать.

— Не поеду.

— С огнем играешь…

Бирюков положил на плечо Веселкина ладонь:

— Не горячись. Мы по-хорошему с Ингой договоримся.

— Она хорошего языка не понимает, — продолжил наступление Костя. — Дама всю жизнь вертит любовь с «крутыми», которые общаются на блатном да матерном, а русский знают понаслышке.

— Обижаете, Константин Георгиевич, — Капелюшная посмотрела на Костю умоляющим взглядом. — Поедемте завтра, а?.. На сегодня у меня запланировано важное мероприятие.

— Мы не на барахолке, где можно рядиться, — сухо обрубил Веселкин. — Быстро собирайся, радость моя, и не забудь ключи от своей машины. Хочу прокатиться с тобой на «Мерседесе». В прокурорских «Жигулях» тесновато, мальчики с автоматами много места занимают.

Капелюшная нервно повернулась и пошла в другую комнату. Оставив дверь открытой, она демонстративно сбросила с себя халат. В одном бюстгальтере и в плавках села перед большим трюмо наводить макияж.

— Бесстыдница, — с усмешкой сказал Веселкин. — Мы ведь все-таки мужики.

— Вот и поглядите на аппетитную бабу, — высокомерно ответила Инга, сосредоточенно припудривая красивое лицо.

Дача Капелюшных находилась недалеко от города, возле поселка Матвеевка. В сосновом лесу на берегу Оби возвышался двухэтажный кирпичный дворец под шиферной крышей. За металлической оградой, выкрашенной масляной лазурью, зеленели густые кусты малинника, смородины и стелящихся сибирских яблонь. От калитки с большим гаражным замком к резному крыльцу вела широкая бетонированная дорожка, окаймленная с обеих сторон яркими полосами цветов. Окна нижнего этажа были прикрыты ставнями.

Упорное нежелание Капелюшной ехать на дачу насторожило Бирюкова. Антон не сомневался в том, что следственную группу здесь ожидает какой-то сюрприз, но в чем он заключается, угадать было невозможно. Когда подъехали к даче и вышли из машин, Капелюшная на удивление повеселела, однако веселость эта казалась наигранной. Отомкнув большим ключом замок калитки, Инга выбрала из связки ключ поменьше и, протягивая его Бирюкову, будто с подковыркой усмехнулась:

— Ищите ветра в поле.

Бирюков поднялся на крыльцо, отомкнул дверь и хотел первым войти в дачу, но один из омоновцев, передернув затвор автомата, сказал:

— Не рискуйте, побудьте здесь. Мы в бронежилетах, опасности меньше…

Оставив наружную дверь открытой, оба омоновца тихо вошли в помещение. Вскоре один вернулся и позвал за собой Бирюкова с Веселкиным. На нижнем этаже дачи царил сумрак, однако проникающие между створками ставней лучи солнца освещали помещение достаточно для того, чтобы в нем можно было различить не только предметы, но и их цвет. На второй этаж вела лестница с точеными перилами. Справа от нее у приоткрытой двери, ведущей в другую комнату, стоял с автоматом на изготовку омоновец. Стараясь не скрипеть половицами, Бирюков подошел к нему и заглянул в комнату. На широкой двуспальной кровати навзничь лежал спортивного склада молодой мужчина в одних плавках и чуть похрапывал.