Ирина Глебова - Санный след

— Похоже, твой жених и вправду кладезь добродетелей и талантов! Не хмурься, малышка, я хоть и шучу, но искренне так думаю. И рада за тебя. За вас обоих…

Ксения сказала это, вернувшись из поездки на юг. Каждое лето она ездила в Крым, где, под Евпаторией, квартировала артиллерийская бригада — сослуживцы ее покойного мужа. Все офицерские семьи были ее большими друзьями. Это и понятно: пережить вместе то, что пережили они, и не стать родными людьми — просто невозможно!

Китайское восстание… Потом была война с Японией — два года. Следующие два года по стране полыхали страшные бунты. Казалось бы, что в сравнении с этим та маленькая незаметная война, где-то далеко в Маньчжурии, длившаяся всего лишь лето… Но только не для тех, кто пережил ее, и не для молодой офицерской вдовы Ксении Анисимовой.

Восемнадцати лет Ксения уехала из родительского дома в Москву, поступила на Высшие женские курсы профессора Герье. В столице узнала и полюбила своего артиллерийского капитана. Они обвенчались, когда Ксении было 23 года, Владимиру Анисимову — на два года больше. Леночка хорошо помнит их свадьбу: ей было уже семь лет и она вместе с матерью и отцом ездила в Москву. Было очень весело, играла музыка, все танцевали в большом зале, и она тоже — ее приглашали красивые офицеры. Их было много, но самым красивым ей казался Володя, Ксаночкин муж… Больше Леночка Владимира Анисимова никогда не видела, потому что очень скоро после свадьбы он получил назначение в город Благовещенск, на Амуре, в далекую Сибирь.

Три года Анисимовы прожили там. Ксения писала родным в письмах, что ей нравится Благовещенск, приветливые люди, много китайцев — они чудные, но славные. Великолепна природа. Сопки, леса. Необъятный Амур. Она стала работать в гимназии, учила словесности, литературе — русской и античной… Потом в ее письма стала вкрадываться тревога, прорываться то восклицанием, то фразой, то просто настроением. На Амуре пропал рыбацкий баркас, — солдаты гарнизона три дня искали его, нашли пустым, искореженным, выброшенным на один из островков. Людей не нашли, и это уже второй такой случай. Местные «славные» китайцы стали молчаливыми, неприветливыми, целые китайские семьи исчезают — уходят через сухопутную и речную границу. С китайского берега Амура стреляют — это не опасно, река очень широка, но зачем? В гарнизоне прошли учения. Введена боевая готовность…

Да, в самом Саратове тоже ходили слухи о брожении в Китае, об особой ненависти к России и воинственном настроении китайцев. Но все это казалось несерьезным, газеты тоже отмахивались: мол, блажат китайцы. Вот только письма Ксении волновали. А в мае 1900 года и случилось — разъяренные толпы китайцев и их войска осадили иностранный квартал в Пекине, посольства. Так началось восстание, охватившее весь Северный Китай и Маньчжурию.

Через годы, когда боль потери, не уйдя, все же притупилась, Ксения не раз рассказывала племяннице о событиях, которые сама видела, в которых сама участвовала. А Леночка, глядя на свою красивую, грациозную и утонченную тетушку-подружку, все же легко представляла ее иной — порывистой, смелой, находчивой, в дыму и огне сражения. Героиней!

Там, где оказались Анисимовы — в Маньчжурии, — восстание сказалось с особой силой. Скопища китайских войск — «Восемь знамен», «Зеленое знамя», «Большие кулаки» и хунхузы обрушились на русские посты и поселки вдоль Восточно-Китайской железной дороги, которая тогда строилась. Уже в середине июня вся дорога оказалась в их руках, а в Харбин и Благовещенск хлынули потоками беженцы. Но почти сразу оба эти города были осаждены. С правого берега Амура, у Сахалина, почти беззащитный Благовещенск подвергся жестокой бомбардировке. Артиллерийская бригада, в которой служил Владимир Анисимов, как могла, давала отпор. Но она была малочисленна, сразу понесла большие потери, не хватало снарядов. И все же солдаты и офицеры держались, не впускали китайцев в город. А Ксения, вместе с другими женщинами — женами офицеров, учителями, врачами — оберегала от бомбовых ударов детей, ухаживала за ранеными, готовила еду и кормила воинов прямо на их боевых местах. Каждый раз с замиранием сердца пробиралась Ксения к артиллерийскому расчету: сколько солдат и офицеров уже погибло! Она боялась… Но всегда ее встречал счастливой улыбкой ее милый муж. Усталый, с воспаленными от бессонницы глазами, в пыли и пороховой копоти, он словно оживал, видя жену, не спускал с нее глаз, прикасался то к руке, то к волосам в те недолгие минуты, которые они проводили рядом. Их было мало, защитников Благовещенска, но они держались и верили в близкую подмогу. И она пришла: отряды полковников Сервианова и Ранненкампфа, переправившись через Амур, разгромили при Айгуне угрожавшие Благовещенску полчища. Боевой и азартный офицер Ранненкампф лично во главе отряда казаков в 600 шашек бросился гнать китайцев на Мергень, — чтоб неповадно было! Капитан Анисимов и несколько других офицеров, охваченные желанием отомстить и восторгом победы, напросились в отряд полковника. Владимир на ходу, уже в седле, простился с женой. Ксения смотрела вслед отряду, видя стройную фигуру мужа — он был прекрасным наездником. Разве она могла его просить остаться? Он делал свое святое офицерское дело — уходил в бой…