Наталья Александрова - Кодекс надежды

– Надя, что случилось? – спросил ее проницательный муж, очевидно, уловив что-то такое в ее лице.

– Да нет, ничего, – вздохнула Надежда, – договорились с одной знакомой созвониться, а ее дома нет, и мобильник отключен. Ладно, попозже позвоню.

Потом она закрутилась с ужином, потом они с мужем смотрели интересный фильм, так что вспомнила про звонок Надежда Николаевна только после одиннадцати вечера. И не решилась беспокоить человека так поздно.

С утра у Надежды был запланирован визит в парикмахерскую, потом она прошлась по магазинам и домой вернулась только к обеду. За это время оставленный без надзора Бейсик каким-то образом умудрился открыть тумбочку в коридоре и вытащить оттуда ту самую книгу, которая неизвестно как попала к Надежде в сумку. Саму сумку она еще вчера отдала с благодарностью Антонине Васильевне, которая обрадовалась подаренной «Джен Эйр».

– Хорошая книга, толстая. Говоришь, про любовь?

– Точно, – уверила ее Надежда Николаевна, – про любовь, и кончается хорошо.

Сейчас Надежда только руками всплеснула.

– Бейсик, ну как же ты умудрился открыть дверцу?

Бейсик дал понять, что и сам удивляется. Он зацепился когтем за ручку, а дверца сама открылась, и тяжеленная книжка выпала, да еще и придавила ему лапу.

– Ой, подвираешь… – отмахнулась Надежда, подхватила злополучную книгу и пошла по квартире в поисках места, куда ее можно было бы спрятать.

Впрочем, зачем прятать? Нужно ее отдать обратно в библиотеку. Она вспомнила, что вчера хотела с самого утра позвонить Вере домой и, конечно, забыла. Нет, ну что же такое с памятью творится, витаминов попить, что ли…

Мобильный у Веры был выключен. И пока Надежда раздумывала, звонить в библиотеку или не звонить, ее телефон зазвонил сам.

– Привет, Надя! – кричала в трубку Милка. – Ты не представляешь, что тебе скажу!

– Привет! – сказала Надежда, скрывая досаду.

Милка была старинной приятельницей, когда-то они работали вместе в институте, затем Милка уволилась, потому что ее бросил муж и нужно было зарабатывать деньги. Тогда как раз попала она в очень неприятную историю, и Надежда помогла Милке из нее выпутаться [1]. Муж к Милке вернулся, но тут как раз начал разваливаться институт, так что Милка устроилась программистом-надомником.

Женщина она была очень общительная, связи со старыми знакомыми не теряла, регулярно перезванивалась с бывшими сослуживцами, всех помнила и все обо всех знала. И позванивала Надежде, чтобы ввести ее в курс дела. Так что разговоры с Милкой – это надолго, оттого Надежда и испытала досаду. Вообще-то ей сейчас не до болтовни.

– Ну, говори, только покороче, ладно, Милка? – попросила она. – Дел много.

– Надя, ты помнишь Верочку из библиотеки? – Милка тут же взяла быка за рога. – Ну, маленькая такая, живая, худенькая, кудрявая под пуделя…

– Помню, а что с ней? – голос у Надежды дрогнул, и она вцепилась в подлокотник дивана.

– Ее убили! – бухнула Милка.

– Что-о? – Ноги у Надежды подкосились, и она рухнула на диван. Трубка выпала из рук, и Надежда едва нашла в себе силы наклониться, чтобы поднять ее и прижать к уху.

– Надя, ты что? – орала Милка. – Ты же сама просила покороче, вот я сразу и сказала.

– Ты что говоришь? – перебила ее Надежда. – Ты что несешь? Не может быть… Я только вчера… – тут от волнения она пустила петуха и замолчала.

– Слушай, я точно знаю! – Милка торопилась вывалить информацию. – Значит, вчера днем ее задушили в библиотеке, прямо, можно сказать, на рабочем месте, на боевом посту!

– Днем? – Надежда потерла виски, чтобы там перестал бухать паровой молот. – Вчера днем?

– Ну да, примерно в обед… У них там никого не было, сама понимаешь, кто днем в районную библиотеку ходит. Помощница ее на обед ушла, в читальном зале полторы старушенции, они ничего не слышали, а заведующая у себя в кабинете сидела.

– Да точно ли ее задушили, ты ничего не путаешь? Может, с сердцем плохо стало…

– Надежда, ты меня сколько лет знаешь? – возмутилась Милка. – Когда я что-то путала? Если я говорю, что задушили – значит, все точно так оно и есть!

Надежда и сама уже поняла, что Милка не врет. Если бы Вере стало плохо на работе, то вызвали бы «Скорую», не было бы в библиотеке никакой полиции, больше у них дел, что ли, нету, на каждый сердечный приступ приезжать.

Да, стало быть, вчера, когда Надежда с Лялей говорила, там менты вовсю орудовали, оттого Ляля и сказала, что номером ошиблись, не хотела Надежду впутывать.