Дэниел Хэммет - Проклятье Дэйнов

Часом позже, когда я позвонил в дверь Леггетов, мне открыла хозяйка, и ее симпатичное лицо было невесело. Мы прошли в зелено-оранжево-шоколадную комнату, и там к нам присоединился ее муж. Я изложил им то, что О'Гару удалось выяснить в Нью-Йорке об Аптоне, и сказал, что запросил по телеграфу дополнительные сведения о Рапперте.

- Ваши соседи видели, что возле дома околачивался какой-то человек, но не Аптон, - и, судя по описаниям, тот же самый человек выбрался по пожарной лестнице из комнаты, где убили Аптона. Приметы Рапперта мы получим.

Я следил за лицом Леггета. Оно не изменилось. Его блестящие карие глаза выражали интерес и ничего больше.

- Все равно, хотите узнать про меня-меня и спрашивайте. Это из-за вас Минни выгнали

- Ее не выгнали. Она ушла.

- А чего ей слушать всякое хамство Она...

- Пойдемте поговорим с ней, - предложил я и стал переходить улицу.

Перед подъездом он обогнал меня, поднялся на один марш, прошел по темному холлу к двери и отпер ключом из связки, в которой их было штук двадцать.

Когда мы вошли в комнату, из ванной в розовом кимоно, отороченном желтыми страусовыми перьями, похожими на сухие папоротники, появилась Минни Херши. Увидев меня, она широко раскрыла глаза. Носорог сказал:

- Минни, ты знаешь этого джентльмена

- Д-да.

Я сказал:

- Не надо тебе было уходить от Леггетов. Никто не думает, что ты причастна к истории с бриллиантами. Что тут понадобилось мисс Леггет

- Не было тут никакой мисс Леггет, - ответила она-. Не понимаю, о чем вы говорите.

- Она вышла отсюда, когда мы подходили.

- А-а! Мисс Леггет. Я думала, вы сказали миссис Леггет. Извините. Да. Мисс Габриэла была здесь. Спрашивала, не вернусь ли я к ним. Она меня очень уважает, мисс Габриэла.

- Вот и возвращайся, - сказал я. - Групо, что ты ушла.

Носорог вынул сигару изо рта и красным концом показал на девушку.

- Ушла от них, - загудел он, - и нечего тебе там делать. Нечего от них всякую гадость слушать. - Он засунул руку в карман брюк, вытащил толстую пачку денег, шлепнул ее на стол и пророкотал: - Чего тебе ходить в прислугах

Обращался он к девушке, но глядел на меня-с улыбкой, блестя золотыми зубами. Девушка презрительно посмотрела на него и сказала:

- Паясничай перед ним, пьянь, - и, снова повернув ко мне коричневое лицо, серьезно, с нажимом, словно боясь, что ей не поверят, добавила: - В кости выиграл. Помереть мне, если нет.

Носорог сказал:

- Никого не касается, где я достал деньги. Достал, и все. У меня. - .-он положил сигару на край стола, языком, похожим на коврик в ванной, смочил большой, как пятка, палец и стал отсчитывать на стол купюры. - Двадцать... тридцать... восемьдесят... сто... сто десять... двести десять... Тысяча сто семьдесят. Кому интересно, сколько у меня денег, - вот сколько у меня денег: тысяча сто семьдесят долларов. Кому интересно, где я их взял: хочу-скажу, не хочу-не скажу. Смотря какое настроение.

Минни сказала:

- Он их в кости выиграл, в клубе "Счастливый день". Помереть мне, если нет.

- Может, выиграл, - Носорог по-прежнему широко улыбался мне. - А если не выиграл

- Загадки разгадывать не умею, - сказал я и, еще раз посоветовав девушке вернуться к Леггетам, вышел из квартиры. Минни закрыла за мной дверь. Пока я шел по холлу, слышно было, как она выговаривает Носорогу, а он басом смеется в ответ.

В закусочной "Сова" я раскрыл телефонный справочник на городе Беркли, нашел там только одного Фримандера и заказал его номер. Миссис Бегг была дома и согласилась принять меня, если я прибуду с ближайшим паромом.

Дом Фримандеров расположился в стороне от извилистого шоссе, поднимавшегося в гору к Калифорнийскому университету.

Миссис Бегг оказалась худой и ширококостной женщиной, с жидкими седоватыми волосами, туго стянутыми на костистой голове, жесткими серыми глазами и жесткими ловкими руками. Она была сурова и угрюма, но при этом достаточно откровенна, так что к делу мы перешли без особых предисловий и околичностей.

Я рассказал ей о краже, о том, что вору помогал или по крайней мере подсказывал кто-то, хорошо знакомый с домом Леггетов, и закончил:

- Мне сказала миссис Пристли, что вы были домоправительницей у Леггетов и, наверно, сможете мне помочь.

Миссис Бегг сомневалась, стоило ли мне ехать в другой город ради того, чтобы услышать ее рассказ, но как честная женщина, которой скрывать нечего, выразила готовность оказать мне всяческое содействие. Начавши, она, однако, разогналась так, что чуть не заговорила меня насмерть. Если отбросить все, не относящееся к делу, я почерпнул из ее рассказа следующее.