Дмитрий Федотов - Огненный глаз Тенгри

14-го числа мы втроем — ваш покорный слуга, студент Семен Торопчин и телеут Торбок — сошли на берег у длинной каменистой косы, отделявшей русло Томы от широкого и шустрого ручья, означенного на кроке господина Гмелина рекой Нижняя Терсь.

Иван Георгиевич сразу после заутрени отца Евстафия пригласил меня в свою каюту — кстати, единственную на струге, ибо на судах этих каюты предназначались исключительно для капитанов или, к примеру, для казачьих атаманов во время похода. Господин Гмелин милостиво предложил мне присесть, сам же расположился в венском кресле против окна и принялся набивать трубку из серебряной табатерки [18] Табатерка — коробочка для хранения табака (устар.). . Я же за отсутствием других сидений, воспользовался бочонком у двери.

Господин Гмелин тщательно умял табак, взял щипцами уголек из маленькой жаровни и разжег трубку. Лишь окончив сию сложную процедуру, Иван Георгиевич счел возможным начать разговор.

— Ты, верно, думаешь, Степан Петрович, и зачем это меня немец через гору посылает?

— Да, господин Гмелин, — подтвердил я. — Если позволите, я уточню свои сомнения…

— Не стоит, — отмахнулся Иван Георгиевич и на короткое время отвлекся курением. Затем снова заговорил: — Видишь ли, Степан Петрович, наше путешествие по Сибири еще в самом начале, предстоит пройти многие и многие мили… э-э, версты… и по воде, и по суше. И не всегда нам придется делать это вместе. Посему я уже сейчас решил озаботиться созданием малых отрядов для самостоятельной работы на просторах этого… unerme?lich — необъятного края.

— То есть, если я правильно понял, господин Гмелин, вы предлагаете провести нам что-то вроде подготовительного похода?

— Да, точно — подготовительного. Или нет, это скорее будет Ausflug — познавательная прогулка.

— Что ж, мы готовы верой и правдой…

— Нет, Степан Петрович, ради науки! Только ради истины и полноты знания пойдете вы туда. Вам нужно будет преодолеть примерно сорок-пятьдесят верст — это займет пять дней. И еще два дня я буду просто ждать вас у Сары-су. Иван Георгиевич вновь занялся своей трубкой, я же терпеливо ждал продолжения.

— Я не жду от вашего похода ни открытий, ни событий — их здесь просто не может быть. Ваша главная задача — пойти и дойти. Я должен увериться в ваших… M?glichkeiten, э-э… возможностях, дабы в будущем поручать вам настоящие и серьезные исследования.

— Постараюсь оправдать, господин Гмелин…

— Да уж, будьте любезны, господин будущий адъюнкт. — У профессора отчего-то начало портиться настроение, что впрочем бывало с ним и ранее, если случалось переедание.

Я счел за благо ретироваться, тем паче, что напутственное слово было уже получено…

Весь первый день мы довольно быстро шли по редколесью и опушкам почти параллельно течению Терси. Погода нам благоприятствовала. Осеннее солнце словно вспомнило о своем летнем прошлом и припекало наши спины так, что к полудню пришлось снять шабуры и переложить их в заплечные мешки. Пообедав солониной, хлебом и чесноком и запив это двумя-тремя глотками портвейна, мы продолжили поход.

Я нашел на одной из полян необычное метельчатое растение, похожее на мелкий камыш, но со странно изрезанными листьями. Торопчин сумел поймать крупную красивую бабочку с огненно-красными пятнами на темно-вишневых крыльях. Я определил ее как представителя семейства Pyralidae весьма редкой разновидности. Торбок же чувствовал себя лучше всех и весь день распевал свои гортанные песни, а на ужин неожиданно приволок большого зайца, успевшего нагулять зимний жир.

Я стал подумывать, что у нас действительно получается легкая познавательная прогулка, однако следующий день в корне поменял сие поспешное заключение.

Поутру, доев остатки зайца, мы продолжили подъем на Салтышык. Речка Терсь, и ранее неширокая, совсем превратилась в ручей, временами исчезавший среди сланцевых выходов, затянутых мхами и камнеломкой. Спустя час Торбок объявил, что надо уходить от реки, и махнул рукой в направлении широкого распадка между двух покатых склонов, укрытых разноцветьем осеннего леса.

Двигаться по камням, пусть и сглаженным ветрами и временем, стало не в пример труднее. Распадок, хоть и широкий, однако же уводил нас вверх. Скорость продвижения упала до полуверсты в час. Но Торбок пообещал провести нас, как он выразился, старой тропой. Она якобы шла по восточному, более ровному склону распадка, и проходила мимо некоего загадочного места Козыр-агаш. Невзирая на расспросы, хитрый телеут только щурил и без того узкие глаза и улыбался, заверяя, что белым телгерам [19] Телгер — мудрец, ученый человек (тюрк.). будет интересно.