Антон Леонтьев: Девять с половиной идей

– Элвин, еще одно движение, и содержимое твоей черепной коробки забрызгает шелковые обои номера отеля «Уотергейт», – услышал он позади себя голос. Тяжелое дуло уперлось ему в затылок.

– Что вам нужно? – осторожно произнес Элвин, думая о том, что это какая-то сумасшедшая.

– Мне нужна правда и только правда, Элвин! – услышал он. – И ничего, кроме правды. Начинай, а я послушаю…

Присяжные заседали только три с половиной часа. А потом по залу разнесся слух, что вот-вот будет объявлен приговор. Ольга держалась на редкость собранно и твердо. Однако Стивен понимал, что исход битвы уже предрешен.

Судье Иде Джоунз пришлось несколько раз призывать зал к порядку, и только после того, как она объявила, что, если не наступит тишина, оглашение приговора будет закрытым, журналисты и просто любопытные, которые сумели заполучить билеты на это увлекательное зрелище под названием «Народ штата Нью-Джерси против Ольги Суворовой-Маккинзи», стихли.

В звенящей тишине двенадцать присяжных, собранных, суровых и напрочь лишенных эмоций, прошествовали на свое место.

– Стив, что они скажут? – спросила Ольга.

– Двое из них настроены явно благосклонно, – постарался успокоить ее Стивен. – Думаю, что все обойдется… – Но уверенности в его голосе не было.

– Господа присяжные, вы вынесли вердикт? – вставая, спросила у старшины присяжных, худого мужчины в коричневом костюме, Ида Джоунз.

– Да, ваша честь, – ответил тот, подавая сложенный вдвое небольшой листок бумаги судебному приставу.

Тот передал его судье, она, прочитав текст, нахмурилась и произнесла:

– Итак, господа присяжные, вы вынесли свой окончательный вердикт. По первому пункту обвинения – умышленное убийство – признаете ли вы обвиняемую виновной?

Джейсон Мэрдок улыбнулся, став похожим на черта со старинной фрески в римских катакомбах.

– Да, ваша честь, – отчеканил старшина присяжных. – Мы безоговорочно признаем обвиняемую виновной в совершении умышленного убийства.

По залу прокатился гул голосов. Мэрдок еще шире улыбнулся. Стивен сильнее сжал ладонь Ольги, чувствуя, что та начинает мелко дрожать.

– Ваш вердикт по второму пункту обвинения, – продолжила судья Джоунз. – Умышленное убийство. Признаете ли вы обвиняемую виновной в совершении этого преступления?

– Да, ваша честь, – провозгласил старшина присяжных. – Признаем…

Стивен чувствовал, что Ольга еле держится на ногах. Несмотря на то, что подобный исход дела был практически неминуем, реальность оказалась куда ужаснее, чем она себе представляла. Арнольд Постейло, вытирая затылок цветастым платком, глядел куда-то вдаль.

Заместитель окружного прокурора Джейсон Мэрдок, уже открыто торжествуя, посмотрел на Ольгу. Что ж, он добился своего.

– Назначение меры пресечения состоится в понедельник, четвертого октября! – объявила Ида Джоунз. – Судебный процесс «Народ штата Нью-Джерси против Ольги Суворовой-Маккинзи» объявляется завершенным!

– Я подам апелляцию! – крикнул Стивен Ольге, которую уже уводили. – И еще! Жди… Я что-нибудь придумаю…

Обернувшись, Ольга увидела Стивена, его глаза, полные любви. Она верила, что он спасет ее. Только как?

Ольга не понимала, кто хочет встретиться с ней. Стивен еще вчера четко распланировал все, что она должна делать. Он прав, надо бороться, она не должна сидеть и надеяться на спасение, на чудо. Если все уверены в ее виновности, то ей надо вырваться на свободу и самой доказать обратное.

– Это ты! – вырвалось у нее.

Вышел Элвин. Тот самый, который, украв два с половиной миллиона, подставил ее. Тот, кто говорил, что любит ее, а на самом деле все время тянул руки к миллиардам.

– Да, это я, – начал Элвин. – Я с трудом получил разрешение на свидание с тобой…

– Его не будет, – произнесла Ольга. – Эй, охрана, я не желаю говорить с этим человеком.

– Думаю, что все-таки желаешь, – резко оборвал ее Элвин, поворачивая лицом к себе.

Он держал Ольгу за локоть, причем делал это намеренно больно. Его улыбка перешла в гримасу отвращения.

– Я принес кое-какие фотографии, документы и аудиопленку. Ты обязана меня выслушать, – продолжил он. – И ты сделаешь так, как прикажу я. Разумеется, если тебе дорога твоя жизнь.

Он насильно усадил ее на стул и включил пленку в диктофоне. Ольга начала слушать.